скачать книгу бесплатно
Маленький великан
Александр Аркадьевич Сальников
Сказка повествует о маленьком мальчике, который был великаном, но вполне мог уместиться на небольшом дубовом листе. О том, как он нашёл и потерял друга. Как видел большое в малом и малое в большом. О том, что мир может быть совсем не таким, каким мы его себе представляем.Дизайн обложки автора.
Александр Сальников
Маленький великан
(Сказка)
Москва, 2018 год
1. Знакомство
Наступала осень, и сад превращался в сказочную страну. Деревья становились красивыми, разноцветными. Невозможно было отвести от них взгляда. А самые первые из цветных листьев уже отрывались, летели, опускались на гладкую поверхность старого пруда и скользили по ней, подгоняемые легким ветерком.
Мальчик любил гулять в саду около пруда. Здесь с ним всегда приключались удивительные события. Впрочем, это самое начало истории. А познакомился я с этим мальчиком гораздо позже, в самом её конце, когда на деревьях уже почти не оставалось листьев. В то время мне нужно было уединиться для работы. Я снял домик за городом, небольшой флигель в глубине сада перед большим живописным прудом, на другом конце которого стоял старый ветвистый дуб. Хозяева флигеля тоже жили на другой стороне сада, в трехэтажном особняке, похожем на маленький замок. Деревья сада скрывали особняк от озера и флигеля, поэтому я мог чувствовать себя вполне уединённо. Сад был довольно обширным, а пруд находился почти по его середине. Место мне сразу понравилось. Здесь было тихо и уютно. В свободные часы я гулял по тропинкам сада и думал о разных вещах. Например, о том, что увядающие листья становятся ещё прекрасней и нежней. Я слушал, как они шуршат под ногами, и жалел их. Было сухо и тепло. Это были последние теплые дни осени.
Однажды я забрел вглубь сада и вышел к другому концу пруда, туда, где стоял старый дуб, широко раскинувший свои ветви. Я остановился возле пруда у самого дуба. Почти вся поверхность воды в пруду была покрыта желтыми, красными, лиловыми листьями. Они слегка колыхались на водной ряби и были похожи на разноцветную осеннюю мозаику, на маленькие кораблики, на осеннюю флотилию сада. Я облокотился на толстую нижнюю ветвь дуба, которая отделялась от ствола почти перпендикулярно на высоте всего около метра от земли и затем поднималась вверх, создавая иллюзию, будто у дуба два ствола.
Я стал любоваться пейзажем. Погода была не по-осеннему теплой. Лучи остывающего солнца ласкали полуобнаженные ветви ив, дубов, лип и кленов, золотили чешуйки редких сосен, и от этого сад казался умиротворенным, добрым.
Справа от меня на небольшой веточке дуба, совсем рядом с той ветвью, на которую я облокотился, покачивался последний листок. Он висел почти над моей головой. Солнце просвечивало сквозь него, и было видно, что на листике примостилась какая-то букашка. Я успел подумать о том, что сейчас дунет легкий ветерок и этот последний листок тоже сорвется, и полетит вниз, на разноцветную гладь пруда, к своим собратьям. Но едва я об этом подумал, как лист и впрямь оторвался от ветки и сделал плавный круг в воздухе.
Едва я успел подставить ладонь, как лист послушно опустился на неё. И тут я увидел на листе вместо букашки маленького человечка. Он был таким крохотным, не больше половины моего мизинца. Вначале я принял его за жирную гусеницу. Но тут же разглядел, что это был именно человечек. Я подумал, что, может быть, это игрушечная крохотная куколка каким-то образом оказалась на листе. Кукольный человечек лежал на боку и не шевелился. Поднеся ладонь с листом поближе к своему носу, я увидел, что это вовсе не куколка, а самый настоящий человечек, обыкновенный маленький мальчик, только совсем крохотный. Он мирно спал и даже шевелился во сне. На мальчике были такие же крохотные синие брючки и коричневая миниатюрная курточка.
Около минуты я с удивлением разглядывал этого волшебного гномика и никак не мог поверить своим глазам. За всё это время малыш так и не проснулся. Я стал сомневаться: на самом ли деле он живой, или это ветер покачивает его. Тогда я слегка пошевелил мальчика кончиком пальца. Малыш перевернулся на спину, открыл глазки, облокотился на локотки и посмотрел на меня.
В то же мгновение мальчик вдруг превратился из гномика в обычного мальчугана и, конечно же, свалился с моей ладони прямо на жухлую траву. Признаться, я даже оробел, отступил на шаг, и стоял, словно столб, не веря в происходящее. Мальчик между тем поднялся на ноги, отряхнул свои синие брючки и коричневую курточку, посмотрел на примятые листья и, вздохнув, сказал:
– Ну вот, теперь я уже никуда не смогу улететь. И к тому же я, кажется, только что раздавил его новый домик.
– Куда улететь? – спросил я. – Какой домик?
– Домик Скриптиуса, – ответил малыш и грустно добавил: – Теперь уже ничего нельзя изменить.
– Что нельзя изменить? – спросил я.
– Ничего, – сказал мальчик.
– А кто такой этот Скриптиус?
– Мой друг, жук-носорог.
Мальчик осторожно повернулся, вступил на тропинку и пошел прочь.
– Постой! Постой, – догнал я его. – Разве жук был твоим другом? Расскажи мне об этом…
Так мы и познакомились. С того дня я перестал удивляться чудесам, которые творились в этом саду. Впрочем, это было в самом конце истории о маленьком мальчике. Тогда на деревьях уже почти не осталось ни одного листа. А началась она гораздо раньше, когда еще только наступала осень, и сад превращался в сказочную страну.
2. Маленький Враль
Мальчик шел медленно, всё время глядя себе под ноги, словно боялся на что–то наступить.
– Постой, – догнал я его. – Разве жук был твоим другом? Расскажи мне об этом. Ты говоришь, его звали Скриптиусом?
– Да, – ответил мальчик.
– А почему именно Скриптиусом?
– Не знаю. Так он мне представился. Разве кто-нибудь знает, почему его назвали так, а не иначе?
– Ну, некоторые знают, – ответил я. – Вот меня, например, назвали в честь одного знаменитого полководца.
– Так ведь вы же не жук, – сказал мальчик.
– Да, тут ты прав.
Мы шли по тропинке, ведущей к особняку. Я смотрел на малыша и никак не мог поверить, что всего лишь какую-то минуту назад он свободно умещался на дубовом листике, который лежал у меня на ладони.
– А куда ты хотел улететь? – поинтересовался я.
– Сначала я хотел улететь на юг, – ответил мальчик. – Вместе со Скриптиусом. А потом… потом просто, полетать на листике…
– На юг? – перебил я его, удивившись. – Разве жуки, как птицы, к зиме улетают на юг?
– Нет, – сказал мальчик. – Сначала я думал, что «да», а потом узнал, что «нет». А Скриптиус весной очень огорчится из-за своего домика. Ведь мы с таким трудом его построили.
Мальчик был явно огорчен.
– Что построили? – спросил я.
– Дом для Скриптиуса.
– И ты строил?
– Да. Я помогал.
Эта история меня увлекала всё больше. Мне не хотелось отпускать мальчика, пока он не расскажет её всю.
– Скажи, а как ты превращаешься в маленького гномика? – спросил я.
– Меня научила этому старая ворона Карра. Она заговорила со мной, а потом объяснила мне, как можно уменьшаться и увеличиваться по своему желанию.
– А ты меня не обманываешь?
– Нет, – сказал малыш. – Но вы, взрослые, всё равно ничему не верите. И папа не верит. Он называет меня Маленьким Вралем. И мама тоже. Только она иногда делает вид, что верит, вот как вы. А сама называет меня фантазером… Но ведь фантазии на пустом месте не рождаются, правда?
– Возможно, ты прав. А ты мог бы сейчас превратиться в гномика, чтобы я видел?
– Взрослые всегда требуют доказательств, – ответил мальчик. – Но все равно не верят. Ведь вы же видели.
Он был прав. Я шел за ним следом и не знал, что ответить. Но малыш добавил:
– К тому же, я уже больше никогда не смогу превращаться, потому что вы видели меня.
– Но причем тут я?
– Притом, что, если хоть один взрослый увидит превращение, он не поверит своим глазам, и тогда дар превращения пропадает.
– А ты попробуй. Может, он ещё не пропал?
– Попробовать я смогу только завтра, – ответил малыш. – Это можно делать только раз в день.
Тогда я решил попросить его:
– Послушай, расскажи мне о своих превращениях. Мне очень интересно. Я поверю каждому твоему слову, – пообещал я, и добавил: – честное слово.
– Взрослых мало что интересует, – сказал мальчик.
– Вот тут ты ошибаешься. Просто у взрослых есть свои интересы, свои заботы, которые не интересны таким малышам, как ты. Но мне правда хочется узнать о тебе побольше, узнать твою историю.
– Зачем вам?
– Ну, я ведь первый раз в жизни видел превращение мальчика. Такого не забудешь. Может, я напишу об этом книгу.
– Ах, да. Вы ведь писатель… Мама мне говорила, что все писатели – больные люди.
– Правда? – удивился я.
– Да.
– А ты любишь читать?
– Я прочитал много книг, – сказал мальчик без всякого хвастовства. – Только мало среди них попадается интересных. И картинки не всегда красивые. Когда картинки красивые, книга становится намного интересней.
– Тут ты совершенно прав, – согласился я. – И в какой же книге картинки тебе больше понравились?
Мальчик ненадолго задумался.
– В книге про собаку, которая была кошкой. Мы со Скриптиусом делали дом по рисункам из этой книги. Там очень красивые дома, похожие на маленькие замки.
– Ваш дом тоже похож на замок. Твой папа, наверное, очень богатый человек?
– Не настолько, чтобы подарить мне друга, – ответил мальчик.
– Разве друзей дарят?
– Бывает, что и дарят, – сказал малыш. – Но чаще их находят, или теряют… И теряют даже чаще, – грустно добавил он.
Мальчик рассуждал совсем по–взрослому, и это казалось забавным и странным. Мы перешли небольшой мостик через ручей, втекающий в пруд. Здесь мальчик остановился и сказал, что дальше пойдет один.
– Но мы с тобой еще встретимся? – забеспокоился я. – Ты мне расскажешь о своих приключениях?
– Приходите завтра к старому дубу, – ответил малыш. Потом он хотел уйти, сделал несколько шагов, но обернулся и добавил: – Только осторожно шагайте по траве, не раздавите кого–нибудь.
Малыш ушёл. Только тут я вспомнил, что даже не спросил его имени. Очень уж он был странным.
3. Начало истории
В то утро, когда всё началось, малыш проснулся раньше обычного. За окном солнце окрашивало деревья сада в изумрудные цвета с розовыми утренними оттенками. Из раскрытой форточки доносился щебет птиц. Мальчик потянулся на постели и только хотел подняться, как вдруг в форточку влетел небольшой кленовый листок. Он плавно опустился на постель малыша. Совсем зеленый листок, только по краям чуть–чуть пожелтевший.
«Первое письмо осени», – подумал малыш. Он взял листок, слез с кровати и положил его на подоконник. Потом достал из шкафа коробку с засушенными жуками и бабочками, разложил насекомых рядом с листиком и стал рассматривать. Это была папина коллекция. Папа рассказывал, что собрал её ещё в молодые годы, и что она чудом сохранилась у бабушки на чердаке. Тогда малыш думал: «Разве годы бывают молодыми или старыми? Если папа говорит, что собрал эту коллекцию ещё в молодые годы, значит, сейчас годы старые, и я живу в старые годы. Какая–то ерунда. Странно все–таки говорят взрослые. И как это можно чудом сохраниться? Либо вещь хранят, как положено, и она сохраняется, либо хранят плохо, и она пропадает. Какое же здесь чудо?» Но папа все подобные вопросы называл глупыми, и малыш никогда не лез к нему с «такими пустяками».
Когда мальчик подрос, папину коллекцию передали ему, так как папе она давно уже была не нужна. Уже тогда в ней у многих насекомых были поломаны лапки и усики. Мальчику хотелось, чтобы жуки и бабочки были живыми, но чтобы не расползались и понимали его. Тогда он мог бы поиграть с ними. Он мог бы научить их стольким интересным вещам! Но как играть с калеками, приколотыми булавками к картону?
Малыш убрал коллекцию обратно в коробку и решил немедленно идти в сад. Ему больше нравилось наблюдать за живыми насекомыми. А в саду их сколько угодно. Там ему никогда не было скучно. Только иногда немножко грустно. Но грусть, ведь это не скука.
Малыш вышел из дома. В огороде мама рвала морковь. Увидев малыша, она выпрямилась и улыбнулась:
– Ты чего так рано сегодня?
– Я хочу погулять в саду, – ответил мальчик.
– Сначала надо позавтракать.
– Я не хочу есть.
– Всё равно надо, – ответила мама. – Нельзя гулять на голодный желудок.
– Он у меня не голодный, – попытался возразить малыш, но мама была непреклонна.
«Дети всегда должны есть тогда, когда этого хотят взрослые. Даже если совершенно не хочется есть, – подумал малыш и направился в столовую комнату. А еще он подумал о том, почему завтрак называют завтраком. – Дают его с самого утра, а называют завтраком. Странно. Вот и давали бы завтра. Завтра? Так это, наверное, потому, что пищу оставляют на завтра и доедают утром. Вот и получается: завтра утром, или завтрак».
– Мама, почему завтрак называют завтраком? – спросил малыш, когда уже сидел за столом и нехотя пережёвывал котлету.
– Не знаю, – ответила мама. – Не задавай глупых вопросов. Лучше ешь!
4. Продолжение начала истории
– Ешь кашу, – заставляла мама. – И поддевай морковь, а то так и останешься маленьким на всю жизнь. Не вырастешь.
– Я не люблю морковь. А зайцы и мыши едят ее и не вырастают большими.
– А люди вырастают. Вон посмотри на папу, какой он большой.
Папа молча уписывал завтрак и читал газету.
– Но все папины знакомые выше его, – сказал мальчик.
