скачать книгу бесплатно
Я – русский офицер. Повесть
Александр Николаевич Дегтярёв
«Все львы – кошки, но все кошки львы» – эту мудрую старую поговорку с некоторых пор знают все, кто хоть как-то интересуется событиями в современном мире. А в начале девяностых годов прошлого столетия, когда начался парад суверенитетов на просторах бывшего СССР, смысл этой поговорки знали не все, но многим из нас пришлось познавать его на себе… «Почему?» – спросит иной любознательный читатель. Об этом и многом другом вы узнаете, прочитав повесть «Я – русский офицер».
Я – русский офицер
Повесть
Александр Николаевич Дегтярёв
«Главная роль в становлении командира лодки отводится командованию соединений, т. е. его непосредственным начальникам. Если капитан 1 ранга командир атомной ракетной подводной лодки добирается до места службы в кузове грузовика („коломбины“), а не в автобусе или в служебной легковой машине, если на еженедельных подведениях итогов командир соединения позволяет отчитывать командира лодки в присутствии его подчинённых (зама или старпома), если в море старший на борту исполняет роль командира, подчас подменяя его, если флагманские специалисты соединения не помогают утверждению в сознании членов экипажа авторитета командира, как 1-го штурмана, 1-го минёра и 1-го ракетчика на лодке, то это всё подрывает авторитет командира подводной лодки и не способствует боеготовности корабля».
Капитан второго ранга Александр Островский[1 - Статья «Командир подводной лодки» – http://shturman-tof.ru/History/History_7/History_7_6.htm]
Редактор Виктория Тонковид
Корректор Валентина Куртяк
© Александр Николаевич Дегтярёв, 2017
ISBN 978-5-4483-9138-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Мысли на бумаге
Двадцать два года назад я сошёл с командирского мостика своего подводного ракетоносца. Что изменилось за это время? Да почти всё! Страна, наконец, встала с колен и ушла от западной зависимости в политике, частично в продовольствии. Радует русский крестьянин, собравшийся с силами в условиях очередных западных санкций, появилась надежда, что и государство заметит этот процесс – не оставит кормильца нашего один на один с проблемами. В России снова стали строить школы, детские сады, жильё для людей. Сегодня опять востребованы выпускники учебных заведений, имеющие техническую специальность или рабочую профессию, а это значит, что оживает экономика! Снова в почёте человек в погонах, труд его ратный хорошо оплачивается, правда, и спрос настоящий – в деле, следовательно, народ может спать спокойно!
Поменялся и уклад жизни, стал иным, спокойнее что ли, увереннее! Ушли в историческое забвение социальные, финансовые и экономические провалы былых «реформаторов». Неизменными остаются только Отечество, честь и воинский долг, да ещё сны. Почти каждую ночь они возвращают меня в моё подводное прошлое, к побратимам: матросам и старшинам, мичманам и офицерам – моим учителям, без которых я бы не состоялся как офицер и командир.
Печально осознавать, что многих из них уже нет в живых, а живущие ветераны-подводники могут занять место в строю только «по случаю» или у праздничного стола. Но зачем память так цепко удерживает меня в железе прочного корпуса, ведь всё, что было там, – в молодости, на подводном флоте, – давно ушло? Иногда мне кажется, это происходит потому, что я ещё не до конца отдал долг своим боевым товарищам. Наверное, руководствуясь этим соображением, я и взялся когда-то за написание сначала рассказов, потом повестей и наконец, романов о подводниках. Какую цель я ставил перед собой тогда? Прежде всего, писать правду, пусть она будет жёсткой, иногда даже жестокой, но лучше правда, чем потом краснеть перед побратимами и теми людьми, кто по-прежнему честно может посмотреть тебе в глаза.
Сегодня закончен очередной четырёхлетний труд! Закончена третья повесть цикла, а вместе с ней и весь роман. Доволен ли я своей работой? Ответ будет скорее положительным, чем наоборот и не только потому, что за два года после опубликования предыдущего романа в Интернете его прочитали более двенадцати тысяч читателей, а прежде всего потому, что на страницах нового романа вновь ожили они – настоящие герои НАШЕГО времени.
Подводники, по-прежнему живущие в моей памяти, снова в одном строю и в одном прочном корпусе. Даже отрицательные персонажи, живущие в романе, – не вымысел, не полёт фантазии, а пусть и грубая, иногда собирательная, но копия, снятая с реальных, живших когда-то или живущих до сих пор людей.
Всё, что описано в романе, имеет под собой историческую действительность и не является плодом фантазии автора. Однако совпадение фамилий, похожесть номеров подводных лодок и частей ВМФ не следует воспринимать как истину в первой инстанции, это всего лишь литературный приём, предпринятый мною для более тесной связи героев романа с героями, фактически существовавшими в историческом прошлом.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПО МЕСТАМ СТОЯТЬ
Мне пора! Извини, без прощенья,
Без надуманных слов улетаю.
Всё, что было не сон обольщенья,
А тоска по любви, что не знаю…
Автор
I. Назначение
12 июня 1991 года первым президентом России был избран Б. Н. Ельцин. Этот день стал Днём независимости России, сегодня мы его знаем как День России. В июле того же года пленум ЦК КПСС поставил вопрос об отставке Горбачёва. Начался «неуправляемый» процесс распада СССР. Разработка нового Союзного Договора, который по замыслу его авторов должен был остановить крах страны Советов, встретила непреодолимые препятствия прежде всего в тех республиках, которые игнорировали всесоюзный референдум о сохранении СССР.
А что происходит в это время с Б-177? «Всё по плану», – как сказал бы иной опытный замполит.
И действительно, после контрольного выхода, проверки штабом и управлениями Северного флота, как всегда без отдыха, потому что надо вписаться в тот самый план, лодка вышла в море на межфлотский переход.
– Ну, что у вас тут нового? – Поднявшись на мостик, уточнил командир бригады, растирая затёкшие и слегка помятые от «тяжких» раздумий щёки.
– Балтика, товарищ комбриг, а справа на траверзе немецкий остров Рюген, он же Буян или Руян как его именовали древние северные славяне, когда-то населявших эти территории, – весело ответил Дербенёв, видя как увлечённо Бискетов «качает» Солнце и с ходу не готов ответить на поставленный вопрос…
– Кто каюту «Флагмана» проектировал? – новый вопрос старшего начальника немного озадачил Дербенёва, но не бросать же «под танки» командира?!
– Я… – не совсем уверенно ответил Дербенёв.
– То, что врать не умеешь, я ещё от Борковского слышал, а вот каюта узковата и плохо вентилируема. Оба графина, предусмотрительно закреплённые на переборке, маркировки не имеют, поэтому периодически приходится припадать к «шилу» когда хочется просто воды… Как вывод: графин с водой должен иметь штатную маркировку! А за исторически – сказочный экскурс вам «пять»!
– Есть! – теперь достаточно уверенно ответил Дербенёв.
– Остальное, в вашей организации меня вполне устраивает, особенно кок, но это, я знаю, не твоя забота, а Бискетова. Чувствует, наверное, «железный солдат», что не судьба ему в этом году академию своим присутствием порадовать?!
– Это почему, вдруг? – удивился командир Б-177, наконец оторвавшись от секстана.
– Да потому, товарищ капитан второго ранга, – комбриг театрально достал из кармана комбинезона телеграмму, только что полученную связистами, – что капитан второго ранга Дербенёв Александр Николаевич, да, да именно «капитан второго ранга», так написано в телеграмме, приказом Министра обороны СССР назначен командиром ракетной подводной лодки Б-67 Черноморского флота и должен убыть к новому месту службы не позднее двадцатого августа 1991 года. С чем я вас всех и поздравляю! – Комбриг театрально пожал всем руки и предложил спуститься к нему в каюту, чтобы устранить замечания по графинам…
– Кого на своё место думаешь? – спросил комбриг, глядя на закусывающего во всю прыть Дербенёва.
– Буду предлагать Григорова, я его знаю ещё с Б-181. Гусар, но дело своё знает. Думаю, потянет.
– Хорошенькое дело, он у меня на флагманского минёра в бригаде спланирован. – возмутился Малышкевич то ли из-за предложения Дербенёва, то ли из-за того, что Бискетов не выпил за назначение своего коллеги. – А чего греем, Степан Васильевич?
– Да, я вообще-то сейчас на вахте, Алексей Матвеевич!
– Командир всегда на вахте! Не хочешь пить не мучай ж..пу! Идите к своим обязанностям, а то скажете потом, что комбриг вас спаивает.
Офицеры вышли из каюты и переглянулись.
– Так что ты там, Александр Николаевич, про славян и остров Буян рассказывал? – переводя разговор в иное русло поинтересовался Бискетов
– Говоря о нас – славянах, я бы выделил северную группу, для который остров Буян имел не только культурное, но и культовое значение, нужно заметить, что, по мнению ряда исследователей, именно здесь находилась столица всего славянского мира – Аркона. – Дербенёв, окрылённый хорошим, но неожиданным и даже внезапным известием, увлечённо рассказывал то, о чём давно знал из исторических заметок, знакомство с которыми стало для него частью жизни.
А Бискетов слушал, но не вслушивался, потому что совсем другие проблемы одолевали его теперь.
– Эти же исследователи, – продолжал своё повествование Дербенёв, – предполагают, что именно из этих мест вышли и славные Рюрики с их дружиной, положившие начало нашей государственности. Но тут справедливо всплывают противоречия с историей о варягах, которую мы знаем по школьным учебникам. Хотя этим новые исследования и интересны. Вдумайтесь только, если развивать мысль, высказанную выше, то получается, что варяги это не древние немцы, шведы или норвежцы, коих тогда ещё не было, а древние славяне, жившие на Варяжском море, так именовалась Балтика в древние времена, добывавшие здесь соль и возившие её практически по всему побережью Европы…
II. ГКЧП
1
Как только Б-177 пересекла линию молов Южных ворот Новой гавани, командир бригады поменял обязанности на мостике.
– Ну что, Александр Николаевич, швартуйся, покажи, как это делают балтийцы в родной базе.
Дербенёв, с удовольствием примерив на себя обязанности командира, приступил к работе, которая давно стала для него привычной. Видя, как чётко люди выполняют команды, его радовало и воодушевляло буквально всё: и встреча с родным берегом, и то что швартовные команды действуют слаженно, и что весь экипаж, занятый сейчас на боевых постах очень ответственным делом, работает как хороший и отлаженный механизм. Но это, к сожалению, уже не его экипаж. Ему же опять предстояла командировка, опять разговор с женой и опять всё сначала, ведь Б-67 только – только планирует закончить средний ремонт…
А на сорок шестом причале в это время выстроились все экипажи соединения, чуть поодаль «скучились» жёны, родные и близкие членов экипажа Б-177. От приветственных плакатов с красивыми лозунгами рябило в глазах. Традиционно на переднем плане встречающих был установлен стол где «отдыхали» на мельхиоровых блюдах два свежезапечённых поросёнка.
Как только последний швартовный конец был зафиксирован на корпусе лодки, Дербенёв приказал подать трап, заблаговременно изготовленный на СРЗ-35 и снабжённый теперь брезентовыми обвесами с маркировкой, принятой на родном соединении.
– Записать в вахтенный журнал: «подводная лодка ошвартована к сорок шестому причалу с севера правым бортом первым корпусом». – приказал вахтенному центрального поста старший помощник.
Во время торжественного митинга, посвящённого успешному выполнению задач межфлотского перехода, экипаж Б-177 не без удивления узнал, что для него подготовлена благоустроенная и полностью оборудованная казарма, а офицеры и мичманы, решившие перебраться с Северов на Балтику, сегодня же получат ключи от своих новых квартир, построенных заботами московского правительства во главе с Юрием Лужковым.
Тогда, в тот замечательный день накануне празднования Дня ВМФ, очень многие прикомандированные на переход северяне не стесняясь завидовали тем подводникам, кто окончательно решил перебраться к «тёплому» морю, но это чувство было недолгим.
2
– Товарищ командир! Капитан третьего ранга Даболиньш назначен вашим замполитом на Б-67. Завтра убываю к новому месту службы, какие будут указания? – среднего роста, приятного вида худощавый офицер, лет тридцати пяти чётко представился Дербенёву, войдя в кабинет где вновь назначаемый старпом Б-177 получал инструктаж от Александра.
– Как зовут? – поинтересовался Дербенёв.
– Гунар. – скромно ответил офицер.
– Когда училище закончили, Гунарс?
– Киевское высшее военно-морское политическое училище окончил в 1979 году, в 1986 году окончил Московскую военно-политическую академию. Родился в местечке Виесите Екабпилского района.
– Хорошо, очень хорошо, – задумчиво произнёс Дербенёв беря в руки лист бумаги. – Присаживайтесь, Гунар, пока я для старпома Б-67 основные указания набросаю. Вы в курсе, что старпом там местный и что матросов в экипаже не хватает?
– В курсе, товарищ командир, но команду недостающих матросов я повезу с собой, она уже сформирована!
– А это просто здорово! – обрадовался Дербенёв.
Но как покажет жизнь, радость была преждевременной.
Опираясь на мнение «народа», прочитанное, очевидно, на передовице газеты «Советская Россия», представители партийно-государственной номенклатуры в лице вице-президента СССР – Г. И. Янаева, премьер-министра – В. С. Павлова, министра обороны – маршала Д. Т. Язова, председателя КГБ СССР – В. А. Крючкова и других, не согласных с действиями верховной власти во главе с М. С. Горбачёвым, в ночь с 18 на 19 августа создали Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). Это сейчас, после снятия грифов секретности, стало известно, что ГКЧП придумал сам Горбачёв, а когда пришло время его возглавить, отказался это сделать под видом недомогания, а тогда, в августе 1991 года, всё выглядело несколько иначе, если не сказать трагичнее.
С самого раннего утра телевидение демонстрировало балет «Лебединое озеро», что было очень недобрым знаком для советских граждан, привыкших, что под эту музыку обычно сообщают о кончине главы партии и государства.
Президент СССР, отдыхавший в это время в Крыму, был изолирован на мысе Форос и фактически отстранён от власти. Однако по невыясненным до сих пор причинам, возможно, даже в силу плохой организации и боязни ответственности членов ГКЧП, попытка государственного переворота фактически провалилась, и 21 августа заговорщики были арестованы.
Между тем выше названные августовские событий 1991 года, по замыслу членов ГКЧП направленные на сохранение СССР, можно смело назвать «бикфордовым шнуром» его распада.
3
Не успев очнуться от сказочного сна, прийти в себя от ослепительно новой, совсем не снежной жизни и тихого прибалтийского быта, экипаж Б-177 вместе со всей страной погрузился в водоворот политических событий, холод которых ещё предстояло ощутить впереди.
Всем офицерам «на всякий случай» выдали табельное оружие, перед КПП частей и соединений Лиепайской военно-морской базы организовали блок посты из бетонных блоков, плотно обложенных мешками с песком. Партийно-политическое руководство Латвийской ССР на местах, также «на всякий случай», удерживало руку на телефонной связи с руководством военных гарнизонов, правда, только до тех пор, пока мыльный пузырь ГКЧП не лопнул. А ведь в те непонятные три дня всем казалось: ещё несколько дней, и вихрь новой революции захватит в свой круговорот всю страну.
Между тем отдельные, крайне «правильные» руководители, опережая события как минимум на шаг, быстро освободили свои кабинеты от портретов первого и, как скоро выяснится, последнего президента СССР. Они, конечно, могли предполагать, что Б. Н. Ельцин намеревается объявить себя верховным главнокомандующим Вооружёнными силами России, которых у неё ещё не было, но сведения о том, что он «проявляет интерес» к посольству США, где «в случае чего» намеревается укрыться, просочились не сразу и стали известны только узкому кругу лиц.
Командир бригады подводных лодок, в состав которой теперь входила Б-177, очевидно к этому кругу не относился и поэтому действовал исходя из личного опыта и интуиции.
– Товарищ комбриг! А Президент наш теперь где проживает? – язвительно уточнил Дербенёв, глядя на выцветший прямоугольник стены в кабинете командира соединения.
– Где посадят, там и жить будет! – небрежно ответил Малышкевич. – Но для вас, Дербенёв, у меня отдельная радость. Ваша командировка, как и само назначение командиром Б-67, откладываются на неопределённый срок!
4
Прошёл месяц, а за ним другой, и только ближе к зиме Дербенёв узнал, что приказ министра обороны СССР о его назначении на Черноморский флот отменён, но жизнь продолжалась и местами складывалась очень даже неплохо…
Дочка Люда вернулась из украинской «ссылки», как она её называла, Татьяна устроилась на прежнее место работы. Да и Дербенёв не остался на обочине жизни, вместо несостоявшегося назначения командование отправило новое представление о его назначении командиром Б-177, взамен отбывающего на учёбу в ВМА[2 - ВМА – военно-морская академия] капитана второго ранга Бискетова.
Пришла зима, а вместе с ней новые известия, надежды и потрясения. 8 декабря 1991 года в местечке Вискули, что в Беловежской пуще под Минском президентами России Б. Н. Ельциным и Украины – Л. М. Кравчуком, а также председателем Верховного Совета Белоруссии С. С. Шушкевичем был подписан договор о ликвидации СССР. Вместо которого было создано Содружество Независимых Государств (СНГ). Статус этого геополитического образования до настоящего времени не вполне понятен простому грешному обывателю. Не был он понятен и тогда, когда создавалось это объединение государств. Ясно было только одно: вместо бывшего СССР образовались пятнадцать новых независимых стран, четыре из которых имели на своей территории ядерное оружие.
25 декабря «по принципиальным соображениям» подал в отставку президент СССР М. С. Горбачёв, параллельно он снял с себя полномочия главы партии и «распустил» КПСС. Этого шага простые коммунисты ему не простят никогда.
Сказать, что народ, требовавший «перемен», тогда ничего не понимал или не «приложил руку» к геополитической катастрофе, значит не сказать ничего. Но многим, ещё советским во всех смыслах этого слова людям, тогда казалось, что вместо тоталитарного Союза образовалось нечто новое – с «человеческим лицом», смотрящим на Запад, где «живут» великие достижения человечества. Однако эти западные ценности, как покажет время, распространяются на всех, кроме России.
А что же осталось нам, не облачённым властью советским гражданам? Разрушение единого, складывавшегося долгих семьдесят пять лет народнохозяйственного комплекса неотвратимо усугубило кризис во всех независимых государствах. Во всех бывших советских республиках, а теперь государствах начался процесс создания национальных армий, раздел вооружения. Как следствие – возникли новые очаги напряжённости. Стали возникать споры о границах и принадлежностях территорий (Карабах, Южная Осетия, Абхазия, Приднестровье, Чечня).
Не стала исключением и Латвия, предъявившая претензии к России о возвращении «незаконно аннексированной территории» Пыталовского района Псковской области.
Из Вооружённых сил России в сторону национальных квартир пока ещё нестройными рядами потянулись беглецы, а точнее —дезертиры, среди которых встречались и офицеры. К сожалению, не миновала участь сия и экипаж Б-177.
Оставил свою часть, подчинённых и ядерное оружие на борту командир ракетной боевой части капитан-лейтенант Хишимов, дезертировавший в Южную Осетию. Прихватив целую партию аварийного белья, находящегося в его заведовании «национальный герой» отправился на землю предков, но впоследствии, когда на его родной земле разгорелся пожар войны, «всплыл» в ещё украинском Крыму. Аналогично поступил и командир радиотехнической службы капитан-лейтенант Мартынюк, сбежавший на Украину, чтобы, предав забвению однажды данную им клятву, присягнуть новому «государю».
5
Вполне ожидаемо, но немного странно для этого «прекрасного» периода, выглядело убытие командира Б-177 капитана второго ранга Бискетова в очередной отпуск за 1991 год. Впоследствии, также на законных основаниях, его очередной отпуск плавно перешёл в учебный, охватывая весь период подготовки к поступлению в академию.
Несложно догадаться, что исполняющим обязанности командира лодки, а попросту говоря «дежурным стрелочником», со всеми вытекающими последствиями, был назначен Дербенёв.
Открывая очередное совещание командиров, посвящённое подведению итогов за неделю, «бригадир» Малышкевич сразу взял «быка за рога»:
– И где ваши геройски дезертировавшие подчинённые находятся сейчас, товарищ хвалёный командир? – издевательски язвительно, почти как Дербенёв во время ГКЧП, поинтересовался комбриг.
– Уголовное дело по фактам дезертирства и воровства государственного имущества указанными личностями я возбудил. Материалы переданы в военную прокуратуру, ограниченная информация доведена начальнику отдела криминальной полиции. Значит, где поймают, там и посадят! – также язвительно ответил Александр.
Комбрига ответ не устроил, и он продолжил публичное «избиение младенца».
– А сами-то вы как работу по поиску беглецов организовали?
– Сами организовали тоже. До семей дезертировавших офицеров доведено под роспись об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и укрывательство преступников. На вокзалах и в аэропорту ежедневно дежурят наши скрытые «двойки»…
– Какие ещё «двойки»? – удивился комбриг.
– По одному офицеру и мичману, переодетые в цивильную форму одежды, перемещаются, не привлекая внимания граждан, и наблюдают за обстановкой. Замполит постоянно доступен на городской телефонной линии…
