banner banner banner
Возлюбленная горца
Возлюбленная горца
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Возлюбленная горца

скачать книгу бесплатно

Возлюбленная горца
Адриенна Бассо

Шарм (АСТ)
Казалось бы, что могло помешать обаятельному сыну предводителя клана Маккена Джеймсу и прелестной Давине из клана Армстронг пожениться в первом цвету юности и обрести семейное счастье? Но один злополучный день изменил все – ведь в этот день произошла трагедия, вынудившая Джеймса отправиться крестоносцем на Восток, а Давину – затвориться в фамильном замке. Однако время лечит, люди взрослеют и становятся мудрее, и годы спустя Джеймс возвращается – закаленный в битвах, возмужавший. Возвращается – и обнаруживает, что та, которую он не переставал любить ни на минуту, теперь предназначена в жены его старшему брату…

Адриенна Бассо

Возлюбленная горца

Роман

Adrienne Basso

The highlander who loved me

© Adrienne Basso, 2016

© Перевод. Я.Е. Царькова, 2017

© Издание на русском языке AST Publishers, 2018

Глава 1

Данфермлинское аббатство

Лето 1329 года

– Не могу поверить, что его больше нет в живых, – уважительно понизив голос, произнес молодой рыцарь – один из тех, кому, как и сэру Джеймсу Маккену, пришлось тесниться у входа в переполненную церковь.

– Мне тоже не верится. Сегодня печальный день для всех нас, – тихо ответил сэр Джеймс.

В том, что церковь не смогла вместить всех желающих проститься с покойным, не было ничего необычного. Король Брюс стал легендой еще при жизни.

О том, что король Шотландии – настоящий герой, Джеймс знал с самого детства. Он знал Роберта Брюса по рассказам отца и дяди, сражавшихся бок о бок с легендарным монархом, сумевшим отвести от Шотландии железный кулак англичан и объединить под своим началом разрозненные кланы.

Во всех великих сражениях – будь то героическая оборона Метвена или битва при Лаудон-Хилле, принесшая триумфальную победу, – король неизменно вдохновлял своих подданных храбростью, мужеством и отвагой, оставаясь при этом дальновидным и мудрым политиком. Но сегодня воины Шотландии собрались не для того, чтобы праздновать победы вместе со своим королем или делить горечь поражения, а для того, чтобы проводить его в последний путь.

Джеймс вытянул шею, пытаясь отыскать родственников и знакомых. Два самых близких ему человека тоже находились здесь, и, в отличие от него, Джеймса, зажатого со всех сторон, эти двое, не теснясь, сидели на ближайшей к алтарю почетной скамье.

Сэру Джеймсу, конечно, было немного обидно, но он понимал, что таков порядок, ибо он, Джеймс, в отличие от Малколма, первенца, являлся всего лишь вторым сыном Маккены – вождя самого могущественного клана в Шотландском нагорье.

По крайней мере, как и всех мужчин рода Маккены, ростом Джеймса бог не обидел, и потому он мог беспрепятственно наблюдать за ходом траурной церемонии. Между тем панихида закончилась, и гроб с телом короля подняли с постамента и опустили в склеп, расположенный прямо под алтарем, где уже покоилось тело покойной жены Роберта Брюса королевы Элизабет. Опустив голову, в глубокой печали, воины, отдавшие своему королю последние почести, покидали церковь.

Вскоре церковь опустела, зато церковный двор заполнился людьми; соратники Брюса вспоминали битвы, в которых сражались бок о бок со своим королем. Но воспоминания воспоминаниями, а все же следовало подумать, как жить дальше без короля. И потому вожди кланов перешли на разговоры о том, что по-настоящему волновало всех присутствовавших, – заговорили о будущем.

Хотя смерть короля не стала неожиданностью – он больше года тяжело болел, – среди вождей кланов не было согласия в том, кто должен стать преемником Роберта.

Единственному сыну короля, Дэвиду, на момент смерти отца едва исполнилось пять лет. Граф Морей был назначен его опекуном и должен был править от имени малолетнего короля, пока тот не сможет взять бразды правления в свои руки.

Некоторых вождей вполне устраивал такой расклад, другие же были недовольны. И для того чтобы объединить множество кланов – принимая во внимание страстную любовь шотландцев к независимости и нежелание большинства вождей считаться с чужим мнением, – требовалась фигура масштаба Роберта Брюса. Увы, теперь, когда его не стало, над страной нависла угроза междоусобной войны. Так что оставалось только гадать, кто из вождей замахнется на корону и сможет ли он ее добыть.

Джеймс, который никогда всерьез не интересовался политикой, испытывал по поводу предстоящих событий смешанные чувства. С одной стороны, война могла бы дать ему шанс подняться, занять более достойное положение в обществе – возможно, он мог бы стать владельцем собственного замка. Но это при условии, что он правильно выберет сторону, на которой ему предстоит воевать, и, что еще важнее, останется в живых. Война, как говорится, дело рискованное.

– Я рад, что ты нашел возможность приехать сюда, Джеймс, чтобы почтить память покойного. Пусть все знают, что мои сыновья верны делу Брюса и короне.

Джеймс обернулся и крепко обнял своего отца Брайана.

– Боюсь, отец, меня все равно никто не заметил в давке у входа.

– Не скажи, парень… – послышался знакомый голос. – Не заметить тебя трудно – с твоим-то ростом!

Джеймс снова обернулся и, расплывшись в улыбке, воскликнул:

– О, дядя Эван! – Джеймс обнялся с дядюшкой, в замке которого часто гостил мальчишкой. Сэр Эван передал племяннику много полезных навыков, в частности, научил ловко обращаться с мечом. – Как обстоят дела в замке Тайри?

Пожилой воин пожал плечами.

– С тех пор, как ты гостил у нас в последний раз, мало что изменилось. Кэмерон упрашивал меня взять его с собой, но твоя тетя и слышать об этом не хотела.

Джеймс с улыбкой кивнул. Тетя Грейс всегда боялась, как бы с ее детьми чего не случилось. Если бы могла, никогда бы их из-под своего крыла не выпускала. И если уж она что-то решила… Переубедить ее не представлялось никакой возможности. В этой, в общем-то, милой женщине с рассудительностью и практичностью каким-то неведомым образом уживалось твердолобое упрямство и поразительное умение добиваться своего любыми способами. Впрочем, подобные черты были свойственны всем женщинам клана Маккены.

– Моя сестра нещадно балует своих сыновей, – заявил Брайан Маккена. – Поверить не могу, что ты ей это позволяешь, Эван.

Нисколько не обидевшись на слова шурина, сэр Эван, усмехнувшись, заметил:

– Мне важно, чтобы в доме был мир. Твоя сестра редко мне перечит, но если уж ей что-то не по нраву, ох, спорить с ней себе дороже. Лучше уж сделать так, как она просит.

Джеймс тоже украдкой усмехнулся. Его-то отец мог рвать и метать сколько душе угодно, но и сам частенько шел на поводу у жены. Но на то была серьезная причина – Айлен Синклер Маккена не потерпела бы к себе иного отношения. Да, мать Джеймса умела за себя постоять, и отец с годами уяснил, что лучше с ней не связываться.

Заметив приближавшуюся к ним группу вождей соседних кланов, Джеймс уважительно отступил в сторону, смешавшись с толпой, тогда как Малколм, старший брат Джеймса, занял его место возле отца. Разумеется, Джеймс, как обычно, тяжко вздохнул от обиды – но что с этим поделаешь? Ведь он был вторым сыном, и ему на роду было написано играть второстепенную роль, тогда как Малколм, первенец, с рождения воспитывался как будущий вождь, то есть умел и воевать, и договариваться… и решать множество других сложных вопросов. И сейчас, в предстоящей важнейшей дискуссии, Малколм, конечно же, тоже должен был сказать свое слово.

Наблюдая за происходящим со стороны, Джеймс узнавал многих – если не всех – обступивших отца вождей. Но кто знал, что скрывалось за невозмутимостью их лиц? Впрочем, кое-кто не умел – или не хотел – скрывать своих эмоций (некоторые вожди вели себя демонстративно дерзко, словно бросали вызов тем, кто был готов защищать и поддерживать закон и порядок). Но были и колеблющиеся, еще не успевшие определиться с тем, чью сторону займут. Разговор, как и ожидалось, шел о будущей независимости Шотландии и о коварстве вероломных англичан. Причем голос отца звучал громче других. При этом Брайан Маккена даже пытался сдерживаться и скрывать свои истинные чувства. Сэр Брайан служил королю верой и правдой долгие годы, поэтому выпады тех, кто подвергал сомнению право сына Роберта Брюса на престол, не могли оставить его равнодушным.

Между тем к группе переговорщиков присоединился и сэр Джеймс Дуглас. Широкоплечий, с горделивой осанкой человека, знающего себе цену, сэр Дуглас, однако же, обладал в глазах окружающих меньшим влиянием, чем Брайан Маккена; Джеймс заметил, как люди переминались с ноги на ногу, слушая Дугласа – мол, поскорее бы закончил. Когда же он умолк, все начали расходиться.

Джеймс посмотрел на затянутое тучами небо, потом перевел взгляд на отца. Интересно, как поступит Брайан Маккена – поспешит отправиться в обратный путь, пока не начался дождь? Или, может быть, останется и попытается привлечь на свою сторону тех, кто поддерживает юного короля?

– Малколм поедет с кланом Дугласа, – сказал Брайан, подойдя к сыну. – Я бы хотел, чтобы ты сопровождал Армстронгов, пока они не вернутся на свои земли. И я хочу, чтобы ты оставался у них до тех пор, пока в тебе будет нужда.

Не в силах скрыть удивление, Джеймс проговорил:

– Мне понятно, почему Малколм поедет с Дугласами – он обручен с дочерью сэра Джеймса. Но зачем мне сопровождать клан Армстронгов?

– Ты постоянно жалуешься, что тебе скучно дома. Тебе хотелось приключений, так вот – получай, – заявил Брайан с усмешкой.

А Джеймс, конечно же, промолчал; он понимал, что за этой просьбой отца стоит нечто большее, чем дружественный жест по отношению к соседнему клану.

– И сейчас, – продолжал сэр Брайан, – нам очень важно обзавестись союзниками, понимаешь? Ты заметил на шее у сэра Дугласа серебряную цепь с прикрепленным к ней ларцом?

Джеймс утвердительно кивнул.

– Да, конечно.

– Так вот, в ларце находится забальзамированное сердце покойного короля.

Джеймс поморщился и пробормотал:

– Я слышал, как один из рыцарей об этом рассказывал, но я подумал, что это только слух.

– Нет, это правда. Столь убедительная демонстрация верности клана Дугласа королю и монархии снимает все вопросы относительно его намерений.

Джеймс осмотрелся. Не увидев никого поблизости, тихо спросил:

– А так ли искренне сэр Дуглас предан королю и короне?

– Я думаю, что Дуглас с удовольствием поддержит короля… при условии, что ему это выгодно. И будет поддерживать его ровно столько, сколько ему будет это выгодно, – добавил Брайан, поморщившись.

– И Армстронги верны короне настолько же, насколько и Дуглас?

– Лэрд Армстронг осторожен. И его можно понять. Тем не менее наш союз должен быть нерушим и крепок. Стоит появиться бреши, как англичане, увидев нашу слабость, набросятся на нас, и тогда наша с таким трудом завоеванная независимость окажется под большим вопросом.

Брайан Маккена прочистил горло и, нахмурившись, добавил:

– Я хочу, чтобы лэрд Армстронг знал, как ценен для меня союз с ним. Если ему когда-либо понадобится моя поддержка, он ее непременно получит. И я отправляю тебя, своего сына, к нему в знак доверия и дружбы. Он должен оценить этот жест.

Джеймс, глубоко тронутый тем, что отец доверил ему столь важную миссию, с трудом сдерживал эмоции. Ему стоило немалых усилий сохранять внешнее спокойствие.

– Отец, если ты веришь, что мое присутствие может помочь, я с радостью выполню поручение, – заявил он.

Брайан Маккена одобрительно кивнул и вознаградил сына улыбкой.

Джеймс тоже улыбнулся; он чувствовал, как грудь его распирает от гордости – и так было всегда, когда его всеми уважаемый отец удостаивал младшего сына своим вниманием. Но теперь слепое детское обожание сменилось вполне осознанным уважением к человеку, который отвечал не только за свою семью, но и за благополучие всего клана.

Клан Маккены всегда был сильным, влиятельным и богатым. До сих пор Джеймс считал, что своим благополучием они обязаны лидерским качествам отца и его беспримерному владению мечом. Однако теперь Джеймс понял, что хитрость и проницательность, умение искусно обходить препятствия и идти на уступки, когда этого требовали обстоятельства, нужны были вождю клана ничуть не меньше, чем храбрость и отвага.

– Кажется, нам придется попрощаться на время, братишка. Отец говорит, ты должен ехать с Армстронгами.

Джеймс смерил старшего брата взглядом. Малколм взял лучшее от родителей – ростом и статью пошел в отца, а от матери ему достались выразительные голубые глаза и улыбка, перед которой невозможно было устоять.

И характеру старшего брата только позавидовать! Малколма трудно было вывести из себя; он был настолько уверен в себе, что не испытывал потребности доказывать свою правоту (казалось, он понятия не имел о том, что такое сомнения и тревоги, постоянно отравлявшие жизнь Джеймсу).

Да, конечно, Джеймс завидовал старшему брату, однако утешал себя мыслью о том, что когда-нибудь, наверное, и у него, Джеймса, что-то изменится в лучшую сторону.

– А ты, говорят, поедешь с кланом Дугласа, – сказал Джеймс.

Малколм ухмыльнулся и толкнул брата в плечо.

– Помни, братишка, грех сладок, а человек падок. Пусть мухи летят на мед, а ты держись от соблазнов подальше.

Джеймс нахмурился и проворчал:

– Вот себе об этом и напоминай, а мне зачем? Думай, братец, как удержаться от греха, когда твоя невеста с тебя влюбленных глаз не сводит!

Малколм отыскал взглядом свою невесту, стоявшую рядом со своим отцом, сэром Дугласом. Заметив, что жених на нее посмотрел, девушка радостно улыбнулась. А Малколм в задумчивости произнес:

– А она пригожая, моя Маргарет.

– И смелая, – подхватил Джеймс. – Держу пари, она тебе не откажет, если предложишь ей провести первую брачную ночь до венчания. – При этих словах Джеймс шутливо толкнул брата в плечо, но тот даже не улыбнулся.

– Боюсь, ты прав, – буркнул Малколм. – Мне честь моей невесты дороже… чем ей самой.

Джеймс в удивлении вскинул брови. Его опыт общения с женским полом ограничивался несколькими молодыми вдовами из их же клана, и, хотя его вполне устраивали результаты этого общения, он все же не очень-то разбирался в вопросе. В его представлении было бы верхом глупости отказываться от того, что тебе предлагала хорошенькая девица.

– Она тебе не нравится? – решился спросить Джеймс.

– Она вполне симпатичная, но слишком уж ей хочется мне угодить.

Джеймс почесал затылок. «Что же в этом плохого?» – подумал он.

– Мне кажется, тебе понравилось бы жить с покладистой, услужливой женой.

– Вот они, слова младенца, не знающего греха, – с шутливой торжественностью провозгласил Малколм и, хлопнув брата по спине, наставительно добавил: – Весь смысл в том, чтобы сорвать приз. Но победа должна быть выстрадана, понимаешь?

– Ты хочешь, чтобы Маргарет сопротивлялась тебе?

Малколм невесело усмехнулся.

– Я последую примеру отца и не стану спать с другими женщинами после того, как женюсь. Но боюсь, меня ждет невыносимо скучная жизнь с такой смирной и покорной женой.

– Малколм, у тебя с головой… все в порядке?

– У меня-то как раз с головой все нормально, а вот тебе думать головой пока не удается, – со смехом ответил старший брат. – Жена ведь не только для постели нужна. И тебе стоит об этом помнить, когда придет время выбирать невесту. – Кивнув на прощание, Малколм ушел, оставив младшего брата в недоумении.

«Что же он хотел этим сказать? – спрашивал себя Джеймс. – Какая еще жена ему нужна? Ведь хорошенькая женщина, всегда готовая угодить своему мужу, – лучше жены и не придумаешь!» Выходит, удача сама плыла Малколму в руки, а он нос воротил. Как это на него похоже!

Малколм был старше Джеймса всего на два года. Братья были неразлучны в детстве, но узы дружбы слабели по мере того, как росло между ними соперничество.

Малколм был наследником, отцовским любимчиком, и Джеймс, хотя никогда и не говорил об этом открыто, в душе завидовал брату, порой сильно завидовал.

Наскоро распрощавшись с отцом и дядей, Джеймс отправился седлать коня. Начался дождь. Земля быстро размокла. Небо было тяжелым и серым. «Скорее всего, придется промокнуть насквозь», – со вздохом подумал Джеймс.

Подъезжая к стану Армстронгов, он заметил трех женщин, каждая из которых ехала в окружении всадников. Самая старшая из женщин, очевидно, являлась женой лэрда Армстронга, а две молодые, наверное, были ее дочерьми, хотя Джеймс никогда не видел сестер, так сильно непохожих друг на друга.

Одну из дочерей Джеймс сразу окрестил про себя бурой куропаточкой, а вторую – золотистой лебедицей. Обе были стройные и ладные, но лишь златовласая красавица притягивала мужские взгляды и будила чувства – ее лицом с точеными скулами и полными сочными губами можно было любоваться бесконечно.

Зная о том, что на нее смотрят, блондинка вскинула голову, и ее коса засияла золотом, словно солнце выглянуло из-за туч. Джеймс же смотрел на нее словно завороженный. Но потом она улыбнулась – и волшебству пришел конец; Джеймс поймал себя на том, что потерял к красавице всякий интерес. Он тотчас же узнал этот расчетливо-кокетливый взгляд. Такая женщина выставляла свою красоту напоказ, а тем временем плела паутину, в которую непременно попадется глупец, поверивший, что ее улыбка – для него одного.

Резко развернув коня, Джеймс поскакал к началу колонны. Люди Армстронга вежливо приветствовали его наклонами головы, но никто не делал попыток заговорить с ним. И Джеймс сразу понял: он для них чужой и таковым останется, пока не докажет обратного.