скачать книгу бесплатно
Я оторопела, не зная, что на это сказать.
– Как… как…
– Как я это узнал? До вас ко мне уже явился Мыслящий из вашего края… кажется Седьмой. Так он себя называл. Он хотел заручиться моей поддержкой. Он все мне рассказал про раскол природы и обязанности Озаренных. Он сообщил, что рано или поздно ко мне явится Озаренная Ледомора и просил ей оказать содействие в ее поисках. А потом у меня снова были гости из Ледомора… на этот раз Мыслящая Третья. И она тоже предупредила о появлении в Осенраде Озаренной, вот только она требовала сдать вас обратно в край вечной зимы, сообщив, что вы вбили себе в голову глупость и теперь наводите смуту во всех краях.
Я переглянулась с Брауном и нерешительно произнесла:
– И кому вы в итоге решили помочь?
– А почему я должен кому-то помогать и оказывать какое-либо содействие? Артефакт Осени останется в этом камине. Я не отдам его вам. Это собственность Осенрада. Таковой она и останется.
– Вы понимаете, как важно восстановить природу? – спросил Вольдемар и я понимала, что парень готов накинуться на этого таинственного мужчину с голыми руками. – Равновесие природы нарушено, мы нуждаемся в четвертом артефакте.
– Не мои проблемы, – беспечно отмахнулся Железный король. – Я преследую совсем другие цели, нежели вы или Мыслящие.
– И какие же? – спросил Браун и его голос вибрировал от гнева.
– Ну здесь, позвольте, я промолчу и не стану потакать вам ответами, – произнес Железный король и мне показалось, что в этот момент он улыбнулся. – Кстати, мне известно, что вы явились сюда с оружием и я прекрасно понимаю, что мне даже не стоит пытаться у вас его отнять.
Он сделал несколько шагов по направлению ко мне, и я смогла устоять от соблазна отступить от надвигающейся железной фигуры. Он остановился напротив меня и произнес:
– Поверьте, я смог бы одолеть вас в бою… в честном бою. Но вы, Озаренная, явилась не только с оружием из криолита.
Он поднял руку в металлической перчатке и медленно приблизил ее к моей шее. Замер в нескольких сантиметрах от туники, скрывающей артефакт зимы.
– Чуждое время года для осени, – произнес он и опустил руку, так и не прикоснувшись ко мне. – Я чувствую на вас частичку зимы. Думаю, предприняв попытку обезоружить вас, я столкнусь с некоторыми проблемами.
– И что вы теперь будете делать? – спросил Браун.
– Вас нельзя оставлять в городе бродить без присмотра, – сказал Железный король, не задумываясь над ответом. Видимо, он уже решил, что с нами сделает. И мы никак не повлияет на это решение. – Я отправлю вас в рудники добывать воинский металл…
– Но как же гостевой визит…, – попробовала начать я, но мужчина сразу перебил меня:
– Бросьте. Оставьте эту легенду для других. А в рудниках рабочие руки лишними не будут. Но не переживайте – это не заточение навеки, вы просто не должны путаться у меня под ногами все это время. У меня слишком много забот, чтобы переживать о вас и ваших замыслах. Через четыре месяца я лично сопровожу вас к древу Сефирот и вы вернетесь в свой край.
Железный король махнул рукой и в зале сразу же появились другие листопадники. На всех были надеты длинные черные плащи с капюшонами. Я понимала, что за одеждой скрыто оружие из воинского металла. Да, можно было попытаться отбиться от них, но что дальше? Все равно их было больше, и мы находились в чужом краю.
По залу прошелестел тихий, но полный скрытой угрозы приказ Короля. Листопадники в черных плащах сомкнули кольцо, отрезая любой путь к отступлению. Их лица, скрытые глубокими капюшонами, казались лишенными черт, превращая их в безликие орудия чужой воли.
Браун инстинктивно сделал шаг вперед, закрывая меня своим массивным телом. Я знала горячий нрав Оборонителя, понимала, что еще немного, и он бросится в бой, обреченный на поражение.
– Не надо, – прошептала я, сжав его руку. – Это ничего не решит. Не сейчас.
Вольдемар, сдержанный и рассудительный, кивнул в знак согласия.
– Мы согласны отправиться в рудники, – сказал он, обращаясь к Железному Королю. – Но мы рассчитываем на ваше слово, что это не на всю нашу жизнь. Это не заточение.
Король молча наблюдал за нами из-под стального навеса своего шлема. Невозможно было понять, что скрывается за этими холодными прорезями для глаз – насмешка, презрение или же скрытый расчет?
– Мое слово – закон, – наконец произнес он. – Но и вы не пытайтесь меня обмануть. Четыре месяца в рудниках, а потом – возвращение в ваш родной край. Не раньше. И да – пустыми руками. Артефакт Осени вам не заполучить.
Он отступил в сторону, жестом указывая на выход. Листопадники раздвинулись, открывая нам путь. Выбора не было. Мы покинули храм Осени под конвоем безмолвных стражей, словно пленники, а не гости. Наивная! Как я могла полагать, что в Осенраде всё пройдёт без неприятных неожиданностей?
Воздух снаружи показался ледяным после призрачного тепла храма. Осеннее солнце, пробиваясь сквозь багряную листву деревьев, казалось блеклым и далеким. Мир вокруг поблек, потерял свои краски.
Впереди нас ждали темные лабиринты рудников, тяжелый труд и неизвестность. Но даже в самом глубоком мраке я старалась сохранить хоть искру надежды. Надежда на то, что нам удастся найти способ завладеть четвертым артефактом. Надежда на то, что равновесие природы еще можно восстановить.
Но прежде нужно было выжить. Выжить в этом чужом, враждебном мире, где даже Осень пахла холодом и металлом.
Глава четвертая
Путь до рудников занял больше времени, чем я ожидала. Мы шли молча, окруженные плотным кольцом листопадников. Нас вели по извилистым лесным тропам, петляющим среди вековых дубов и кленов, листва которых уже была тронута багрянцем и золотом. Воздух был пропитан запахами прелой листвы, влажной земли и грибов, но эти привычные осенние ароматы здесь, в Осенраде, казались какими-то чужими, пронизанными металлическим привкусом. И это было неудивительно – железные строения проходили совсем рядом с лесными тропами, которых здесь осталось совсем мало.
Я старалась запомнить дорогу, но все вокруг казалось одинаковым: бесконечные стволы деревьев, кусты с яркими ягодами (интересно, почему? Не ядовитыми ли они были?), которые никто не собирал, изредка мелькала среди кустов пугливая лесная зверушка. Здесь царило увядание, медленное угасание, природа уже смирилась со своей участью. Участью быть погребенной под темным воинским металлом.
Под вечер мы вышли на опушку леса и остановились на краю обрыва. Внизу, в глубокой котловине, расположился город. Но это был не тот величественный Осенрад, который я представляла себе ранее. Перед нами предстал мрачный индустриальный пейзаж.
Над городом нависали громадные деревянные конструкции, окованные металлом, словно ребра гигантского чудовища. В разных концах котловины курились трубы, изрыгая в небо густые клубы черного дыма. Даже отсюда, с такого расстояния, был слышен грохот механизмов, лязг металла, отрывистые крики людей. Нестерпимый жар обжигал мою кожу, неприспособленную к такому климату.
– Это и есть рудники, – прозвучал рядом голос одного из листопадников. – Добро пожаловать в Чертоги Осени.
Голос был монотонным и навевал уныние.
Название звучало зловеще и не вызывало никаких иллюзий. Я еще раз окинула взглядом мрачный город, затем повернулась к своим спутникам. Лица их были мрачны.
– Не теряйте надежды, – прошептала я, стараясь вложить в свой голос хотя бы каплю уверенности, которой не было у меня самой. – Мы что-нибудь придумаем. Обязательно.
Спуск в котловину показался мне вечностью. Чем ближе мы подходили к городу, тем отчетливее становились звуки его жизни: стук молотов, скрежет цепей, надрывные крики надсмотрщиков. Воздух здесь был тяжелым, пропитанным угольной пылью и запахом пота.
Пройдя через массивные ворота, мы оказались на центральной площади города. Здесь царило настоящее столпотворение. Листопадники в своей черной униформе, рабочие в рваной одежде, запыленные и усталые, тяжело нагруженные телеги, запряженные какими-то непонятными животными, похожими на смесь быка и ящерицы…
Но мое внимание привлекли не они. Среди этой серой, угрюмой толпы я заметила несколько фигур, резко выделявшихся на общем фоне. Это были люди, но не такие, как мы. Их кожа была смуглой, почти бронзовой, волосы – цвета спелой пшеницы, а глаза – яркие, зеленые, как летняя трава. Они были одеты в легкие рубахи и штаны, совершенно не подходящие для этого сурового места.
– Солнцелюбы? – спросила я у шедшего рядом листопадника, не в силах оторвать взгляда от этих людей.
– Солнцелюбы, – коротко бросил он, не удостоив меня и взглядом. – Рабы.
– Рабы? – повторила я, почувствовав, как меня прошибает холодный пот.
Ведь я же знала, что Неугодных солнцелюбов отправляют сюда. Запуганная мать Гортензия не могла поступать иначе. Но все равно это зрелище ввергло меня в шок. Солнцелюбы являлись таким весёлым народом, они обожали праздники. Но тут… они были лишены всего, их глаза потухли, лёгкая походка изменилась. Рудники сломали их и я предпочла бы не никогда не лицезреть столь мерзкую сцену. Они не заслужили такой участи.
Листопадник тяжело вздохнул, будто я задала ему слишком глупый вопрос.
– Из края вечного лета, – процедил он. – Они трудятся на благо Осенрада.
Он усмехнулся, и эта усмешка показалась мне еще более пугающей, чем мрачный вид рудников.
– И долго им здесь «трудиться»?.. – тихо прошептала я, не решаясь задать этот вопрос громче.
Листопадник бросил на меня быстрый, острый взгляд.
– Пока не сдохнут, – ответил он равнодушно, будто речь шла о сломанных инструментах из металла, а не о живых людях.
Он резко развернулся на пятках и зашагал прочь от площади, очевидно решив, что беседа окончена. Мы поспешили за ним, лавируя между людьми и повозками, стараясь не упускать его из виду.
Дальнейший путь пролегал по узким, грязным улочкам, застроенными однообразными деревянными домами, почерневшими от времени и сажи. Здесь уже не было солнцелюбов – эта часть города, судя по всему, была отведена для таких, как мы, невольников. И для листопадников, которые чем-то не угодили своему правителю.
Наконец, мы остановились у одного из домов, ничем не примечательного на фоне остальных. Листопадник толчком распахнул дверь и жестом пригласил нас войти.
Внутри было темно и сыро. Пахло плесенью, затхлостью и еще чем-то неуловимо тошнотворным. В одно единственное окно, затянутое грязным слюдяным стеклом, еле пробивался серый свет. Обстановка была более чем спартанская: несколько деревянных кроватей с матрасами, набитыми соломой, грубо сколоченный стол и табуреты.
– Ваше новое жилье, – объявил безымянный листопадник, с еле заметной издевкой в голосе. – Не богато, но вам тут не веселиться. Завтра с рассветом – на работу. За вами зайдут.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и вышел, захлопнув дверь с таким грохотом, что с потолка посыпалась пыль. Я огляделась – кроватей было три. Хорошо, что нам выделили отдельный дом, не хотелось делить жилище с рабами. Каждый день видеть их измождённые лица, их страдания. Видеть и быть не в силах им чем-либо помочь.
– Ну и дыра, – пробормотал Браун, с отвращением озираясь по сторонам. – И как мы здесь четыре месяца проживем?
Я и сама не знала ответа на этот вопрос. Перспектива провести столько времени в этом мрачном месте, да еще и работать в рудниках, казалась невыносимой. Но нужно было что-то предпринимать, и как можно скорее.
– Завтра узнаем, какая нас работа ждет, – сказал Вольдемар, первым нарушив тяжелое молчание. – А там будет видно. Главное – не терять головы и не делать глупостей.
Я кивнула, стараясь разделить его настрой, хотя сердце сжималось от тревоги. Я направилась к самой дальней кровати. Конечно, она оказалась неудобной. Да ещё и этот невыносимый жар. И хоть я полагала, что не смогу тут уснуть, сон настиг меня уже через пять минут. Возможно само тело хотелось дать мне возможность отдохнуть и не видеть того ужаса, что окружал меня.
Рассвет наступил быстро, будто кто-то просто щелкнул выключателем, мгновенно рассеяв мрак ночи. Не успели мы как следует осмотреться, как дверь барака с грохотом распахнулась, впуская внутрь поток холодного воздуха и фигуру в знакомом черном плаще. За ним стояли двое листопадников, сжимая в руках плети.
– Ну что, сони, выспались? – прогремел голос прибывшего, заглушая все остальные звуки. – Пошли работать! Новый день – новыйметалл!
Он был выше и крепче прочих листопадников, а на его лице, не скрытом капюшоном, застыло выражение жестокого веселья. Он напомнил мне хищного зверя, радующегося легкой добыче.
– Я – Гром, – продолжал он, с удовлетворением наблюдая за тем, как мы вздрагиваем от его слов. – Ваш новый начальник. И поверьте, я умею делать так, чтобы работа спорилась. Никто у меня не будет отлынивать, ясно вам, чужаки?
Он ухмыльнулся, обнажив ряд желтых неровных зубов, и щелкнул плетью.
– Шевелитесь, дармоеды! Время – металл!
Я вздрогнула от его крика. Браун заскрипел зубами, но поднялся с кровати. Вольдемар будто бы изучал надсмотрщика, а заодно и всех вокруг, предпочтя молчать и беспрекословно выполнять приказания.
Мы послушно поплелись за Громом, словно стадо овец на бойню, не зная, что нас ждет, но прекрасно понимая, что легко не будет.
Глава пятая
Гром привел нас к подножию огромной металлической конструкции, похожей на исполинского паука. Его железные лапы, опутанные цепями и тросами, уходили глубоко в шахту, исчезая в зияющей черноте провала. Отсюда, снизу, «Чертоги осени» казались еще более зловещими, чем сверху.
– Ваша задача – грузить руду, – рявкнул Гром, указывая на вагонетки, стоящие на рельсах у подножия «паука». – Не зевайте, работайте слаженно, иначе вечером останетесь без ужина. Кстати, это вас единственный приём пищи в день, так что не рекомендую его пропускать.
Он указал на группу солнцелюбов, с трудом толкающих перед собой нагруженную вагонетку. Их лица, блестевшие от пота в тусклом свете факелов, выражали безнадежную покорность.
– А где же кирки, лопаты? – спросил Браун, осматриваясь по сторонам.
– Зачем вам? – Гром усмехнулся, и эта усмешка не сулила ничего хорошего. – Руду уже добыли. Вам ее только поднять наверх.
Он щелкнул пальцами, и двое листопадников рывком открыли один из люков в «брюхе» паука. Из черного зева пахнуло затхлостью, сыростью и чем-то еще, от чего у меня волосы на голове зашевелились.
– Ну, чего застыли? – прорычал Гром. – Время – металл, я же говорил! Запомните эту истину на все четыре месяца. И удумали же вы явиться сюда с визитом.
И мы, подгоняемые криками надсмотрщиков и ударами плетей, спустились в черное чрево рудника.
Воздух здесь был тяжелым и спертым, словно в затхлом подвале. Трудно было дышать, пот заливал глаза. Повсюду горели факелы, отбрасывая причудливые, танцующие тени на неровные стены тоннеля. Хоть в Осенраде предпочли развивать металл, свет они черпали из огня. Неудивительно, что они отказались от энергии древа Сефирот, ведь как они обходились с природой, окружавшей их! Удивительно, что древо ещё функционировало на этой территории. Я бы не удивилась, если сама Осень решила лишить листопадников врат, следовательно, отрезав их от других краёв и возможности обмена.
Где-то вдалеке раздавался приглушенный грохот, звяканье цепей, отрывистые крики. Да уж, а я думала ничего хуже выжженных земель быть не может! Оказалось – может!
Я с трудом различала лица своих спутников в этом полумраке, но чувствовала, что они так же подавлены и напуганы, как и я. Даже Браун, обычно неунывающий и полный энергии, сейчас молчал, с хмурым видом озираясь по сторонам. Мы оказались в месте, даже хуже, чем темница в Цветокрае.
Работа оказалась тяжелой и монотонной. Мы грузили тяжелые камни, извлеченные из недр земли, в вагонетки, которые затем поднимали наверх с помощью каких-то сложных механизмов. Руки быстро затекли, спина ныла, но отдыхать не давало ни на минуту бдительное око Грома и его приспешников.
С каждым часом у меня оставалось все меньше сил, но еще меньше – надежды. Мы были заперты в этой железной клетке, словно звери, а план побега так и не приходил в голову. Оставалось лишь одно – искать другие пути.
«Озаренный Осени… где же ты? – мысленно обращалась я в пустоту, переворачивая очередной камень. – Мне нужна твоя помощь. Мы должны остановить Железного Короля. Мы должны вернуть равновесие природе».
Но ответа не было. Лишь скрежет камней, лязг цепей и бесконечная, безнадежная темнота вокруг…
Вечер опустился на Осенрад, окрасив небо над рудниками в грязно-серые тона. Я с трудом поднялась с деревянной лежанки, чувствуя, как ноют мышцы после изнурительного труда. Браун и Вольдемар сидели за столом, на котором лежали несколько кусков черствого хлеба и глиняные кружки с какой-то мутной жидкостью, отдаленно напоминающей травяной отвар.
– Как же все болит… – пробормотал Браун, растирая затекшую шею. – Я и не думал, что эти камни такие тяжелые!
– Думай теперь, – угрюмо отозвался Вольдемар. – У нас есть план действий на ближайшие четыре месяца? Я отказываюсь провести их в этом аду. С меня хватило выжженных земель. Я предпочту сражаться там с юкконами, чем просиживать здесь без дела.
– У меня есть план, – тихо сказала я, осторожно озираясь на дверь. – Но он рискованный.
Мои спутники с надеждой посмотрели на меня.
– Я думаю, нам нужно вернуться в храм Осени, – продолжила я, еще ниже наклоняясь к ним.
– Ты с ума сошла? – прошипел Браун. – Нас же сразу схватят!
– Я знаю, – кивнула я. – Но у нас нет выбора. Олицетворение Осени все еще здесь, пускай металл и заглушает саму природу. Возможно… возможно, Олицетворение Осени готово отдать артефакт мне.
– Но ты же Озаренная зимы! – возразил Вольдемар. – Какой смысл… Забыла, что было в Летосвете? Олицетворение предпочло дожидаться Озаренного лета, несмотря на то, что ты готова была очиститься огнём и принять жезл.
– Не знаю, – призналась я. – Но мы в отчаянном положении. И мы должны хотя бы попробовать. Врата Древа не откроются еще четыре месяца, а до этого времени Железный Король может нас просто убить. Пускай и не своими руками. В этих рудниках от нас легко избавиться.И вообще, в Летосвете возможно олицетворение не отдало мне артефакт, тем самым подтолкнув к спасению мальчика.
– Она права, – неожиданно поддержал меня Вольдемар. – Другого шанса у нас не будет. Предпочтешь отсиживаться в этих рудниках, Оборонитель?
Браун еще некоторое время сомневался, но в конце концов тоже согласился. Мы начали обсуждать план побега, шепотом обмениваясь догадками и предложениями.
Прежде всего, нужно было выбраться из рудников. Легче всего это было сделать ночью, когда охрана ослабевала, а большинство рабочих спало. Но как пробраться мимо стражи у ворот города – оставалось загадкой.
– Я могу попробовать вырубить их, – предложила я. – Оружие все еще при нас. Но мне нужно подобраться к ним поближе.
