скачать книгу бесплатно
Битва бессмертных
Эдуард Байков
Всеволод Глуховцев
Рой #2
Люди сами порождают чудовищ, их пожирающих. Так было всегда, так случилось и на этот раз. Строго засекреченные эксперименты с нановитами (наноустройствами, обладающими разумом и способностью действовать) закончились плачевно. Мощный взрыв в лаборатории – и вещество с нановитами вырывается наружу.
И целый город превратился в ад.
Нановиты существуют не сами по себе, а в виде Роя – коллективного разумного образования. В этом сила Роя: можно уничтожить отдельных особей, но в целом Рой неуничтожим. Угроза нависает над всем миром. Людям в нем места нет – так решил Рой. Он делает из людей зомби и их руками переделывает мир.
Однако не только люди совершают ошибки, но и Рой небезупречен. Он породил не только зомби, но и существ, ему неподконтрольных. Этих людей… или существ… или уже сверхлюдей… немного, но именно они – последняя надежда человечества. Они, как и Рой, практически бессмертны. Вместе с ними люди вступают в бой с врагом.
Грядет Битва бессмертных, в который – как это ни парадоксально – кто-то должен погибнуть…
Всеволод Глуховцев, Эдуард Байков
Битва бессмертных
Из сообщений мировых информационных агентств, июнь 2012:
«ВСАДНИКИ АПОКАЛИПСИСА!
Мировое сообщество всерьез озабочено угрозой, исходящей из России.
Неконтролируемые научные разработки поставили мир на грань уничтожения. Секретные эксперименты Министерства обороны РФ в области нанотехнологий закончились полным провалом: мельчайшие существа, наделенные интеллектом, – нановиты – вырвались из-под контроля и заразили город с миллионным населением.
Как стало известно, руководство стран Большой семерки предложило российскому Правительству и Президенту экстренную помощь в любой форме. Президент Российской Федерации издал указ, согласно которому дается зеленый свет приезду в Россию зарубежных ученых и технического персонала».
Часть I
Проводник
Глава 1
1
Ранним утром, когда легкая дымка, предвещая жаркий день, повисла над вымершим городом, войсковая группа, куда были стянуты силы и средства со всех военных округов, всех складов длительного хранения, – эта группа приступила к невиданной в истории вооруженных сил спецоперации.
С левого берега по двум основным мостам – с юга и с запада – выдвинулись колонны военной техники. Очутившись на другой стороне, солдаты химвойск, облаченные в герметичные защитные комбинезоны ЛГ-5б, с ранцевыми огнеметами в руках рассредоточились вдоль реки на всем ее протяжении, где она излучиной огибала город.
Вскоре был отдан приказ приступить к зачистке территории. Бойцы принялись выжигать все вокруг, оставляя за собой дымящуюся полосу между кромкой воды и склонами возвышенности, на которой раскинулся город. Образовалась выжженная береговая лента шириной около ста метров и протяженностью два километра. Построек там почти не было, лишь домик сторожа на лодочной пристани да еще здание спасательной станции возле пляжа. Все это было деревянное – и вмиг сгорело до головешек.
Первая фаза операции была закончена.
Не медля ни минуты, приступили ко второй. На внешней границе выжженной полосы протянули ограду из толстой сетки-рабицы, поверху которой щедро намотали спираль Бруно. Следующие тридцать метров заминировали. За минным участком возвели забор из бетонных двухметровых плит, также усиленный колючкой. Через каждые сто метров у второго забора установили караульные вышки с прожекторами.
У берега соорудили две мини-гидроэлектростанции. По реке курсировали военные катера с установленными на них крупнокалиберными пулеметами ДШКМ и малокалиберными зенитными орудиями ЗУ-23. На противоположном берегу были также оборудованы гнезда минометных расчетов. Военнослужащие удивлялись: какого черта! – ну ладно, «зушки» еще куда ни шло, они везде проявили себя только с лучшей стороны, а все остальное старье – из каких пыльных углов откопали древние пулеметы и прочую лабуду?.. Неужели нельзя было оснастить и вооружить подразделения оцепления чем-нибудь поновее? Увы, ответов не было. А предположение только одно: кто-то нагрел на этом деле загребущие руки. Например, генералы-тыловики.
В любом случае подходы к реке были заблокированы – и ладно.
В это же время с севера и востока, где пригороды плавно переходили в поля и леса и где не было таких естественных преград, как реки, цепи огнеметчиков принялись планомерно выжигать всю растительность – по направлению к городу. Военное руководство резонно полагало, что, создав буферную зону вокруг обреченного города, можно сдерживать распространение заразы. Зараженные люди, превратившиеся в полуразумных существ – зомби, не смогут преодолеть этот заслон. А зараженные наземные зверушки вряд ли проскочат через него… Правда, что делать с птицами и летающими насекомыми – этого никто не знал. Они ведь могут на своих крыльях и крылышках переносить заразу. В любом случае теперь обороне придавали самое серьезное значение.
Штаб по ликвидации последствий катастрофы, в который входило объединенное командование войск химзащиты, Внутренних войск, МЧС и еще нескольких спецподразделений и которым руководил сам Премьер, поставил четкую задачу: не допустить выхода агрессивных существ за пределы территории первоначального поражения. И еще Штаб принял беспрецедентное решение последовать рекомендациям засланного в Зону профессора Нахимова и руководимой им специальной группы: не применять ядерное оружие.
Было решено изолировать зону поражения, а затем начать планомерные зачистки города и прилегающей к нему территории. То есть, попросту говоря, выжечь там все подчистую, а затем сровнять с землей. Ибо, как заявили ученые, побывавшие в Зоне, этих наносуществ можно было уничтожить только высокой температурой – порядка тысячи градусов по Цельсию.
Но вначале «хозяева земли русской» решили проявить милосердие и вызволить из Зоны оставшихся в живых людей – в особенности команду Нахимова, который был им нужен позарез как главный специалист по возникшей проблеме.
В зараженный город была направлена смешанная команда бойцов и офицеров из подразделений специального назначения ВВ, ВДВ, ГРУ и ФСБ – численностью до взвода. Подразделению помимо обычных «Уралов» были приданы новинки российской военной техники: бронетранспортер БТР-90М «Росток» и боевая разведывательная машина БРМ-3К «Рысь».
2
Майор-эмчеэсовец Ракитин, согнувшись и стараясь ступать бесшумно, продвигался вперед по темному тоннелю коллектора. За ним так же осторожно двигались три согбенные фигуры с оружием в руках. То были командир роты спецназа внутренних войск капитан Слободчиков, сопровождавший со своим подразделением группу ученых, направившихся в Зону; бывший спецназовец ГРУ, затем осужденный на длительный срок, а ныне вообще непонятно кто – вырвавшийся на волю бээсник (так называли бывших сотрудников МВД, спецслужб, прокуратуры, спецназа, осужденных по закону) ка питан Подольский и его верный адъютант Штепа – сержант-спецназовец Денис Степанов, такой же бээсник, замыкавший группу.
Мужики искали пропавших товарищей.
Правда, пойти в поиск смогли лишь наутро – слишком опасно было выдвигаться сразу, да и надежда была, что парни сами вернутся в лагерь, к Башне. Но не вернулись – ни ночью, ни утром…
Башню, одну из двадцатиэтажек на Проспекте, в свое время облюбовал в качестве временного убежища именно Валера Подольский. После того как армия зомби напала на их первый лагерь – склады МЧС, где полегли все спецназовцы Слободчикова и рота химвойск, оставшиеся в живых – в основном женщины и дети – укрылись в этой Башне.
…Когда намедни Ракитин со Слободчиковым после отступления из захваченного зомби лагеря по подземным коммуникациям успели убраться оттуда (с ними попервоначалу были еще двое бойцов – Алексей Меркурьев и Михаил Зверев), а затем последним броском достигли новой базы, перед ними замаячили знакомые лица, и на лицах этих сияла первая, еще безотчетная радость… А майор с тоской подумал, что сейчас эта радость схлынет и ему, Николаю Ракитину, придется объяснять людям самое трудное… Например, что все, кто оставался на базе и прикрывал отход раненых, женщин и детей, теперь лежат мертвые. И слава богу, что мертвые, ведь могли и превратиться в зомби – в солдат Роя!
А что касается выживших товарищей… Так эти двое заупрямились и за каким-то хреном ломанулись в совершенно противоположную сторону – в подземные коммуникации. И где теперь Леха с Мишаней? А ведь их-то точно ждут тут две дамочки – молодая и постарше…
А подбирать нужные слова и успокаивать людей ему – командиру их поредевшей группировки. Так он думал. И – как в воду глядел.
Николай знал, что ему сейчас предстоит, потому мир для него расплылся, отошел, остались только эти лица… даже одно лицо – юное, женское, и даже не столько лицо, сколько глаза – серо-голубые, в которых Николай прочел сперва радость и надежду, а затем они потускнели, изменились, потемнели… в них появилась растерянность, а вслед за ней мелькнул настоящий страх.
– Что… – вырвалось у Светы. – Где?!
– Все в порядке, – Николай постарался улыбнуться.
Это было неправдой, но сейчас требовалось сбить первый испуг – дальше будет легче.
Майор в скупых словах описал, как они расстались с Алексеем и Михаилом в подземелье – говорил, дружелюбно глядя на Свету, но знал, что слушает его не только она. Сбежались многие: Ракитин успел заметить мать Светы Тамару, пожилого охранника Сачкова, профессора Нахимова с верными ему ассистентами… Психология сработала: лица прояснились, люди поверили, что случилась досадная ошибка, парни просто заплутали и скоро выберутся на верный путь.
«Пусть так, – устало подумал Николай, – пусть так…»
Но вот среди прочих мелькнуло лицо Игоря Рябинина: растерянное, рот перекошен… и Ракитина кольнула мысль, что у молодого ученого от перипетий последних дней крышу неслабо своротило набок… додумать не успел, да и не надо стало: из глаз биолога плеснул ужас, он выкрикнул то же, что слетело с нежных губ Светы:
– Где?..
Его Николай не мог утешить так, как ее. Здесь лгать было бессмысленно.
– Игорь! Будь мужчиной. Твой брат Павел погиб смертью храбрых. Это правда, и я не имею права скрывать ее от тебя. Крепись! Надо жить дальше. Мы все с тобой! Вот все, что я могу тебе сказать.
Стало страшно тихо. У Игоря жалко задрожали губы.
– Жить… Я… куда жить…
– Да, Игорь. Только так. Держись! Ты не баба.
Но Рябинин уже развернулся и побрел, расталкивая людей, как-то нелепо кренясь в левую сторону. Николаю грешным делом показалось, что парень вот-вот свалится… но нет, так и ушел куда-то.
Тут стало не до него, подошли Подольский и капитан химвойск Максим Рылеев, оставшийся без своей роты, – в общем, завертелось колесо… Николай автоматически ощутил себя в должности командира, стал осматривать новую базу, придираться к только ему заметным мелочам… все пошло привычным чередом.
Их заблудившиеся товарищи, Алексей Меркурьев с Михаилом Зверевым, в тот день так и не вернулись.
Света от слов Ракитина поначалу было успокоилась, но час шел за часом… и она запаниковала, начала горячо уговаривать себя: ничего, ничего, все будет хорошо, они вернутся, ее Лешенька придет… но вот потянулось долгое летнее предвечерье, вот оно перешло в сумерки – и Света решила, что больше обманывать себя незачем.
– Мама! – Она постаралась быть спокойной, убедительной. – Ты видишь: наши… – тут она слегка запнулась, – ребята не вернулись.
Тамара Викторовна знала, что дочь не то чтоб упрекнуть ее за вулкан страстей с грубым летехой-омоновцем Зверевым – слова не скажет, напротив, всячески поддержит… но все-таки немного стеснялась.
– Ничего, Светик, – ласково сказала она. – Главное, не сдаваться. Не терять надежды. Никогда! Наши мужчины, слава богу, своих не бросают.
При словах «наши мужчины» Тамара выразительно посмотрела на дочь – во избежание двусмысленности. Но дочь и так прекрасно поняла мать. Не сказать, что успокоилась – тревога все же не оставляла ее, – но постаралась ободриться. «В самом деле, – подумала она, – Ракитин, Подольский… да и все наши вояки – настоящие мужики, они своих не сдадут. Пойдут искать!»
Так оно и вышло, хотя не сразу.
Поздно вечером поредевший штаб собрался на первую оперативку в новом месте. Настроение дерьмовое, но каждый из собравшихся уже привык крепить волю. Поэтому хотелось сделать все и сразу, но было ясно, что силы следует беречь.
– Ну что, – привычно начал Ракитин, – даю краткий обзор…
И, как всегда, толково осветил суть дела. Число всех, включая самых маленьких деток, – таковых насчиталось полсотни. Из них число боевых единиц – чуть больше двух десятков, не густо, черт побери!.. Число раненых – пятеро, один тяжелый успел загнуться. Техника – пять «Уралов», бронетехнику пришлось бросить; оружие, боеприпасы – на исходе. Провиант, вода, медикаменты – тоже в обрез. Приблизительное число погибших там, на базе, – свыше шестидесяти человек. И – двое пропавших без вести…
При этих словах профессор Нахимов болезненно сморщился:
– Ах как досадно! Какое невезение!.. Майор, нам нужно непременно найти Меркурьева. Во что бы то ни стало!..
Николай посмотрел на адепта науки.
– Вообще-то, господин профессор, – с особой интонацией вымолвил он, – пропали двое наших боевых друзей: Меркурьев и Зверев. И во что бы то ни стало искать нужно обоих…
До профессора не сразу дошел сарказм Ракитина, но, когда дошел, ученый смутился:
– О, простите, конечно, конечно! Я как-то не подумал… то есть я думал в первую очередь с научной точки зрения, и поэтому…
– В следующий раз, Герман Львович, – предельно вежливо произнес Николай, – думайте, пожалуйста, со всех точек.
Повисла неловкая пауза… Подольский первым нарушил ее.
– Ребят надо искать, вопросов нет. Завтра с утра и двинем. Главное – эту ночь продержаться. Завтра, надеюсь, эвакуация все же начнется? – обратился он к Нахимову.
Тот пожал плечами:
– Обещают…
– А обещанного три года ждут, – хмуро пошутил Николай. – Ладно, ладно, это я так… Все, готовимся к отбою! Максим, караульная служба на тебе. Организуй!
– Есть, командир, – серьезно сказал Рылеев. – Правда, бойцов-то у нас…
– Других не будет. – Ракитин встал. – И с оружием невесело, и патронов еле-еле. Значит…
– Значит, сделаем из того, что есть, – поднялся и капитан. – Тогда, возможно, и нам придется на часах постоять.
– Без проблем, – отчеканил Валерий. – На до – постоим.
Ракитин хлопнул ладонями по столу:
– На этом совещание считаю закрытым! Напоминаю: столовая у нас на третьем этаже, бабы там кашеварят – кто еще не ужинал, валяйте.
Люди малость повеселели, кто-то засмеялся… А Нахимов вдруг спохватился:
– Да! А где же Рябинин? Что-то я его не вижу…
И вновь профессора пришлось огорчить.
Игорь, потрясенный смертью брата, ушел в одну из квартир, лег на диван да так и не встал: лежит лицом к стене, не говоря ни слова и никак не реагируя на попытки расшевелить его.
– Ах ты, вот ведь незадача! – не на шутку расстроился Герман Львович. – Это ведь шок. Какие могут быть последствия?!
Николай знал какие – совсем ведь рехнется парень. Но причитать некогда, предстояла трудная ночь: в самом деле, прав Валера, надо продержаться до утра, а там уж как-нибудь…
Впрочем, ночь прошла спокойно. В жуткой тьме пораженного невиданным доселе оружием мегаполиса, конечно, слышались какие-то зловещие звуки – неясные стоны, отдаленный грохот и даже рокот моторов, а часовые видели из окон двадцатого этажа цепочки огней: похоже, двигались колонны техники. Что задумал, к чему стремился Рой?.. Этого люди не знали, тревога томила их.
Впрочем, когда рассвет озарил вымершие кварталы, все с облегчением вздохнули – худшего не случилось, а при свете дня уже не так страшно. И даже Тамара со Светой воспряли духом: всякая правда лучше неопределенности… Тут же началась подготовка экспедиции – Ракитин решил принять в ней участие лично, а командование лагерем возложил на Рылеева. Старшим же разведгруппы стал, естественно, Подольский.
Это было разумно. А кроме того, Николаю хотелось своими глазами убедиться, «живы» или «нет». И в глубине души он надеялся, что все же – да, живы.
3
Майор дошел до памятной развилки и коротко мигнул фонариком – стоп! Выждал, когда остальные подтянутся, замер, прислушиваясь. То же сделали трое спутников – застыли, выжидая, слушая темноту. Потом разом включили фонари.
Ракитин внимательно осмотрел стены – вот она, стрелка, указывающая путь, по которому ушли их пропавшие товарищи. Он показал жестом – вперед! Они двинулись в ответвление тоннеля.
Через каждые пятнадцать-двадцать метров виднелись знаки – те двое исправно оставляли начертанные мелом стрелки на стенках. Аккуратист Меркурьев знал свое дело. Майор был уверен, что это именно Леха оставлял метки – омоновец Миша Зверев не того сорта человек, попросту раздолбай.
– Куда же вы делись, чудилы? – чуть слышно прошептал Николай Ракитин. – Зачем поперлись в сторону?..
Он с удивлением вспомнил, что Алексей был стопроцентно уверен в своей правоте – мол, вот туда надо идти, словно его… да, словно его кто-то звал. Вот чертяка – он же не ошибался до сих пор ни разу, у него же Дар был. Леха чуял опасность за версту – ясновидец! Чего ж поперся хрен знает куда?!.
Николай поймал себя на мысли, что скрежещет зубами. Ну да, мать-перемать, привязался он к бывшему журналисту… Не потому, что соседи они были по лестничной клетке – это тоже, конечно. Но в другом дело – Меркурьев стал как бы их талисманом или ангелом-хранителем. И вообще путевый он парень, этот Лешка! Да и Миша тоже молодец – конь с яйцами, язви их обоих! Лишь бы не пропали, придурки! Лишь бы…
Так, уже тридцать метров вроде прошли, а стрелки-то закончились. Он поднял руку – в свете фонаря идущие вслед за ним заметили знак и остановились. Майор повернулся, поманил к себе Подольского, прошептал:
– Слышь, спецназ, стрелки кончились, я пройду вперед еще метров двадцать – если нет их и дальше, то возвращаюсь. Ждите меня здесь.
