скачать книгу бесплатно
Великие Древние (сборник)
Станислав Евгеньевич Данилов
Моё знакомство с творчеством Говарда Филлипса Лавкрафта было совершенно спонтанным. Случайно один из коллег по предыдущей работе, уходя домой, спросил меня, не хотел бы я почитать вечером на досуге одну интересную книжку, и назвал автора. Такого автора я не знал вообще, и мне стало любопытно. Я взял у сотрудника книжку, и буквально за два дня прочитал её, что называется взахлёб.
На страницах книги передо мной оживали диковинные существа из далёких миров, волей случая оказывающихся на Земле и вмешивающихся в человеческие судьбы. Существа были и страшные и удивительные одновременно. Никогда раньше я не читал такого жанра, где ужас шёл неразлучно, рука об руку с фантастикой. Это захватило меня полностью, и в скором времени я прочёл все рассказы этого писателя, создавшего совершенно новый литературный жанр – жанр научной мистики.
Время шло, я перечитывал рассказы Лавкрафта снова и снова, по-новому осмысливая их. Наполняясь душевным подъёмом, после каждого их прочтения, я размышлял. Размышлял о продолжении творчества, безвременно ушедшего из жизни гения.
У меня уже был небольшой литературный опыт, и это подогревало мой порыв. И я решил воплотить свои идеи на бумаге. После долгих творческих и раздумий, появился мой первый рассказ: «Лампа безумного араба». После его написания я подошёл очень критично к откликам на него, стремясь ликвидировать возможные ляпы как можно быстрее.
Рассказ был даже размещён в интернете, были посланы копии многим друзьям. Результат превзошёл мои ожидания. Все отклики были в целом положительными. Имелись лишь два-три замечания частного характера, устранение которых нисколько не отразилось на содержании рассказа. Тогда я понял, что на этом останавливаться нельзя, ибо вдохновение есть, желание дальше писать тоже. И я продолжил творить в этом направлении.
Стали появляться и другие рассказы. Тематика их была очень близка к тематике Лавкрафта, и возможно могла показаться неискушённому читателю немного однообразной. Особенно если тот был незнаком с творчеством этого писателя. Однако я твёрдо решил держаться выбранного направления, конечно, не исключая в дальнейшем того, что тема моих сочинений может меняться. Но это в будущем.
Сейчас же предлагаю на суд читателей этот сборник рассказов, выдержанных в строго лавкрафтовском духе. При написании образы, использованные Г. Ф. Лавкрафтом в своём творчестве, модифицировались и видоизменялись в зависимости от обстоятельств написания. Надеюсь, что данный сборник оправдает потраченное на него время поклонников жанра хоррор, и, читая эти рассказы, они ощутят схожую с произведениями Лавкрафта литературную атмосферу страха перед неведомым.
Данилов С. Е
Великие Древние
Предисловие
Моё знакомство с творчеством Говарда Филлипса Лавкрафта было совершенно спонтанным. Случайно один из коллег по предыдущей работе, уходя домой, спросил меня, не хотел бы я почитать вечером на досуге одну интересную книжку, и назвал автора. Такого автора я не знал вообще, и мне стало любопытно. Я взял у сотрудника книжку, и буквально за два дня прочитал её, что называется взахлёб.
На страницах книги передо мной оживали диковинные существа из далёких миров, волей случая оказывающихся на Земле и вмешивающихся в человеческие судьбы. Существа были и страшные и удивительные одновременно. Никогда раньше я не читал такого жанра, где ужас шёл неразлучно, рука об руку с фантастикой. Это захватило меня полностью, и в скором времени я прочёл все рассказы этого писателя, создавшего совершенно новый литературный жанр – жанр научной мистики.
Время шло, я перечитывал рассказы Лавкрафта снова и снова, по-новому осмысливая их. Наполняясь душевным подъёмом, после каждого их прочтения, я размышлял. Размышлял о продолжении творчества, безвременно ушедшего из жизни гения.
У меня уже был небольшой литературный опыт, и это подогревало мой порыв. И я решил воплотить свои идеи на бумаге. После долгих творческих и раздумий, появился мой первый рассказ: «Лампа безумного араба». После его написания я подошёл очень критично к откликам на него, стремясь ликвидировать возможные ляпы как можно быстрее.
Рассказ был даже размещён в интернете, были посланы копии многим друзьям. Результат превзошёл мои ожидания. Все отклики были в целом положительными. Имелись лишь два-три замечания частного характера, устранение которых нисколько не отразилось на содержании рассказа. Тогда я понял, что на этом останавливаться нельзя, ибо вдохновение есть, желание дальше писать тоже. И я продолжил творить в этом направлении.
Стали появляться и другие рассказы. Тематика их была очень близка к тематике Лавкрафта, и возможно могла показаться неискушённому читателю немного однообразной. Особенно если тот был незнаком с творчеством этого писателя. Однако я твёрдо решил держаться выбранного направления, конечно, не исключая в дальнейшем того, что тема моих сочинений может меняться. Но это в будущем.
Сейчас же предлагаю на суд читателей этот сборник рассказов, выдержанных в строго лавкрафтовском духе. При написании образы, использованные Г. Ф. Лавкрафтом в своём творчестве, модифицировались и видоизменялись в зависимости от обстоятельств написания. Надеюсь, что данный сборник оправдает потраченное на него время поклонников жанра хоррор, и, читая эти рассказы, они ощутят схожую с произведениями Лавкрафта литературную атмосферу страха перед неведомым.
Великие Древние
Это было, когда земля была еще совсем юной, а они уже существовали. За столетия до появления человека они уже правили землей. Сначала был Уббо-Сатхла. Огромная масса без органов и частей тела, он уже прибывал в кипящих топях новорожденной планеты, плодя серые, бесформенные сгустки, первые проявления земной жизни. Уббо-Сатхла – это начало и конец. Задолго до Великих Древних он уже пребывал на Земле. Потом Древние пришли со звезд и сотворили людей. И ужас накрыл Землю.
Человек был слишком глуп в ту пору, даже чтобы просто ощутить, а не чтобы тщательно описать происходящее. Ни что более страшное, возможно, уже никогда не предстанет перед ним. Он мог лишь видеть кроваво-красные небеса, туманные кольца вокруг солнца, слышать доносящиеся из глубин неведомые голоса, ощущать зловоние от камней и скал, которые начинают гнить, когда приходят Они, принося на Землю ужас, которого не было и не будет, ибо он вне времени. Ужас, которому нет названия.
Бесцельно блуждали Древние по тропам тьмы, нечестивая власть Их над Землей была велика: все творения склонялись перед Их могуществом и ведали силу Их злобы. Их плоть так груба и бездушна, что никакие законы не властны над нею и это позволяет им свободно проникать в некоторые области Вселенной и действовать так, как им заблагорассудится. Они, эти огромные сгустки протоплазмы, постоянно меняя форму, неуклюже расхаживали, увенчанные щупальцами с тысячами ядовитых ртов. Они ловили ими свою пищу, животных и людей, ибо Древние создали род людской, как рабов и пищу. Они всасывали в себя животные соки, впитывали души несчастных жертв.
Крики раздираемых на части существ, из которых вынимали жизнь, не смолкали ни на мгновение. Землю окутали мгла и страдание, ужас и мерзость, ибо Древние не руководствовались в своих действиях человеческими мотивами, логика Их не может быть понята нами.
И тогда Старшие Боги открыли глаза и увидели всю мерзость Тех, кто свирепствовал на Земле. В гневе своем Старшие Владыки схватили Древних посреди Их бесчинств и сбросили Их с Земли в Пустоту за гранью миров, где царит хаос и изменчивость форм. И возложили Старшие Владыки на Врата Свою Печать, сила которой не уступит натиску Древних. Глю-Во – это место, откуда пришли Старшие Боги, ужасные громадные существа, подобные огненным башням. Они бдительно и бессонно несут стражу, дабы Великие Древние не освободились от Их оков. Ибо Древние бессмертны и их можно только усыпить, либо заточить в темницах заклинаниями, что старше Вселенной.
И тогда осьминогоголовый, чудовищный Ктулху поднялся из глубин и обрушил свою ярость на Стражей Земли. Они же сковали его ядовитые челюсти могущественными заклятиями и заточили его в подводном городе Р'лайх, что находится на дне Тихого океана, где он будет спать мертвым сном до конца Эона. Глубоководные жабообразные чудовища служат Ему спящему, насылая на человечество проклятия в виде потомства от смешанных браков с людьми. Вместе с Ктулху в Р'лайхе в оковах заточен и скован психической силой его огромный сын Йтотха, а тысячи мерзких и липких тварей грызут без конца его оковы. Два других сына Ктулху – Гатаноа, запертый в горах древнего континента Му, погибшего в природном катаклизме, и Зот-Оммог, лежащий под «Островом Святых Каменных Городов», порождены от женской сущности Идхийа, что обитает вблизи двойной зеленой звезды Ксот.
Хастур спит поверженный в глубине озера Хали, находящееся где-то в созвездиях Гиад. Видения, которые он посылает, разорвут однажды души всех тех, кто не поклоняется ему. Голос ужасного Хастура – скорбные вздохи вихря, безумный свист Запредельного Ветра, кружащегося во тьме среди безмолвных звезд, завывающего в недрах подземного мира. Мощь его валит лес и сокрушает города, но никому не дано увидеть беспощадную руку и познать душу разрушителя, ибо Проклятый безлик и безобразен, и форма Его неведома людям.
Наказание Йог-Сотота – быть заточенным среди бесконечного и безграничного пространства. Как скопление радужных шаров, число коих 13, обитает он в глубинах времени и пространства, разграничивая отрезками время в поиске возможного прохода среди бесконечного числа выходов предложенных ему. Сыновья его – части всех элементов. Каждый из них властен над своим элементом и миром.
Ужасный Тсаттогуа, повелитель Грязи и Недр, дремлет в сумерках, скованный в Н'каи. Его брат, адское создание Вультхуум, завладел умирающим Марсом. Итаква, он же Вендиго, Идущий с ветром, изгнанный и заточенный в пределах всего, что замерзает. Повелитель Вечного Пламени Ктугха пребывает на Фомальгауте, и там он ждет, когда колдовские заклинания и кровь невинных жертв возвратят его на Землю. В глубинах Земли повелитель змеиного народа великий Йиг ждет время для возрождения. Мечтает о смерти людей по возвращении и их детях для убиения.
Афум Зах – сущность дополярного холода, в древности пришедший из туманного Фомальгаута в Йарак, гору на Северном Полюсе. Там он навсегда был скован знаком Старших Богов и до сих пор обитает в своем замороженном королевстве. Мномкуах или Бокруг с крокодильей мордой, еще один из Великих Древних, замурован в глубоких пещерах Луны, где он отвратительно плавает средь Черного Озера Уббот в жуткой и темной бездне Наг-йа и дремлет с древности, скрепленный Старшим Знаком.
Шуб-Ниггурат, черный козел, бог плодородия был изгнан на мрачную планету Йаддит, которую освещают пять разноцветных солнц. Там он жаждет своего возвращения, дабы расплодиться в своем безобразии.
Повелевает же Древними мерзкий, бесформенный и безумный бог Азатот, ставший слепым в битве со Старшими Богами. Он – владыка Хаоса. Великие Древние обитают вместе с Ним в черной пещере в центре бесконечности, где Он жадно вгрызается в бездонный хаос под сводящий с ума грохот невидимых барабанов, нестройный визг пронзительных флейт и неумолчный рев слепых, лишенных разума богов, что неустанно ковыляют без цели и размахивают руками. Наряду с Азатотом у Уббо-Сатхла, второго лидера восстания против Старших Богов, также был отнят разум. И был он скрыт в толщах подземелья в месте Й-куа в глубинах древней Гипербореи.
Древние пребывают на земле, в воздухе и в глубинах океанов. Им неведомы границы Времени и Пространства. ЙогСотот это те Врата, через которые вернутся Жители Пустоты. ЙогСототу ведомы лабиринты времени, ибо все время едино для Него. Ему ведомо, где во времени появились Древние в далеком прошлом, и где Они появятся вновь, когда звёзды вновь займут правильное расположение.
Единственная преграда для Великих Древних – это их тюрьма, созданная Старшими Богами. Заточенные там, они размышляют о своей былой славе и о своем грядущем возвращении. Ибо у Них остались почитатели, которые до сих пор преклоняются Им, которые считают счастьем служить чудовищным Богам, надеясь с Их приходом обрести власть над соплеменниками. Они приносят в Их честь жертвы и читают страшные заклинания.
Но те, кто поклоняется Великим Древним через их образ и подобие, должны помнить об осторожности, ибо идолы нечисты и могут выпить жизнь из пытающихся призвать силы Извне. Когда-нибудь Великие Древние вернутся вновь, и людям предстоит исчезнуть с лица Земли, либо стать несмышлеными скотами и служить Им. Но до тех пор человечество может быть спокойно за свое существование.
Древние заперты в далеких вневременных пространствах, и лишь иногда тревожит сны людей ужасными сновидениями злобная тьма Каэгха, грезящая в своей ненависти к людям о вновь обретенной свободе где-то в далеком будущем. Каэгха умеет только ненавидеть, ибо лишено других чувств. Кошмары, посылаемой сквозь время этой злой сущностью, порой отнимают рассудок у самых беззащитных человеческих умов, но они не более, чем только тень древнего ужаса, правившего когда-то на Земле.
Бог океанской бездны
«… Чудовища приходят извне, и съедают плоть, предложенную Им или оставленную низшими Богами без присмотра…»
Книга Червя
I
Меня зовут Марк Эверетт. Я служил мичманом на эсминце «Миссури» входящего в состав военно-морских сил США. Этот видавший виды проверенный военный корабль был задействован командованием в одной необычной боевой операции.
Прослужив пять лет, я был списан с корабля и отправлен в одну из психиатрических лечебниц города Аркхэма после случая, происшедшего в ходе выполнения одного странного боевого рейда. В течение всей зимы 1927-28 годов официальные представители федерального правительства проводили строго секретное изучение состояния находящегося в Массачусетсе старого иннсмаутского порта.
Именно из-за сверхсекретной стороны этого дела я и был изолирован от общества, что, однако, уже не особо сильно меня обеспокоило, ибо я видел настоящий ужас. О существовании такого кошмара и помыслить нельзя было. Он возник внезапно, прервав обыденный ход повседневной жизни, и навсегда изменил мои представления об окружающем мире. Он воочию доказал, что где-то рядом существуют настоящее Зло, которое иногда открывается людям в своем полном обличии. В своей палате я обрел даже некоторое спокойствие. Тишина успокаивала меня. Однако по ночам приходили ужасающие видения, но то были только сны…. Впрочем, буду излагать обо всем по порядку.
После странных происшествий в маленьком городке Иннсмаут, подробности которых не разглашались [1], капитану нашего корабля, закаленному служаке, Брайану Ламли, было приказано, выдвинутся к берегам, на которых ютился этот выродившийся городишко. Мы сопровождали подводную лодку, которая проводила торпедирования на глубине. Наш эсминец остановился неподалеку от так называемого «рифа Дьявола».
Что именно потребовало принятия столь серьезных военных мер, не догадывался и наш экипаж, который, кстати, за три дня до отплытия был почти полностью сменен, кроме капитана, меня и рулевого. Так что из пришлых я запомнил имя только нового помощника капитана. Звали его Уильям Райли. Нам сообщили лишь, о банде контрабандистов, которая промышляла в этом городке. Однако, возможно, что капитан знал что-то большее, но он был достаточно умен, чтобы держать язык за зубами. К расследованию дела было подключено ФБР, а с этим ведомством шутки плохи. К тому же само название рифа навевало на кое-какие мысли, правда, по большей части настолько подсказанные игрой воображения, что никто из экипажа не решился высказывать их вслух.
Погода стояла ясная и солнечная, когда мы вышли в море. Достигнув заданных координат, мы легли в свободный дрейф, а подлодка подошла ближе к берегу и погрузилась на глубину. Чайки резкими криками оглашали воздух. Легкий бриз освежал кожу, нагретую лучами весеннего солнца. Береговаялиния выделялась надгоризонтом неровностью строений, большая часть из которых была очень ветхой. Капитан, Брайан Ламли, опытный морской волк, стоял на мостике и курил трубку, думая о чем-то. Ему было около пятидесяти, и его вид говорил о том, что капитана трудно чем-либо удивить, ибо за свою службу он навидался всякого.
Пара матросов находилась около заряженного носового орудия и оживленно беседовала, глядя на темный силуэт города, лежащему, подобно гигантскому разложившемуся трупу на берегу моря. Я подошел к борту корабля и, облокотившись на поручни, началразглядывать темную морскую воду. Водную гладь не нарушало никакое беспокойство. Темная толща воды была непроницаема.
Внезапно мне показалось, что какая-то вспышка прорезала толщу воды. Солнце светило вовсю, и я стал думать уже на отблеск солнечных лучей, как вдруг где-то в глубине ещё раз сверкнуло что-то яркое. А потом я услышал гул, и эсминец содрогнулся. Через минуту раздался еще один глубинный взрыв. Подлодка бомбила что-то под водой. Весь экипаж бросился к бортам в надежде понять, что же за причина побудила командование срочно принять такие экстраординарные меры. Десяток пар глаз напряженно всматривался в море, пытаясь увидеть объект подводных бомбардировок.
Прошло около получаса, прежде чем прозвучал последний взрыв. И тут я заметил, что небо у нас над головой потемнело от туч. Солнца уже не было видно. Однако это было не самое удивительное. Я не увидел береговой линии! Видимо нас отнесло в море. Капитан тоже это заметил. Он побежал в рубку к рулевому, крича на бегу ругательства, которые потонули в мощном раскате грома, прозвучавшем с небес. Капитан остановился и поглядел вверх. Сверкнула молния, а потом раздался такой оглушительный раскат грома, что наш корабль содрогнулся.
Я бросился за капитаном в рубку. Небеса разверзлись, и хлынул сильный ливень. В рубке я застал капитана, его помощника и рулевого, которые склонились над картой и измерительными приборами, горячо обсуждая сложившуюся ситуацию.
– Корабль относит к юго-востоку – растерянно говорил рулевой Паркинс – гребной винт заклинило, и пока мы предоставлены сами себе.
– Надо связаться с подлодкой – сказал капитан.
– Связь не работает – ответил помощник капитана.
– А это еще почему? – взорвался капитан.
Дверь рубки внезапно распахнулась. Промокший до нитки матрос, запыхавшись, сказал:
– Молния попала в радиоантенну!
Это было уже слишком. Хотя от разбушевавшейся стихии нас отделяли прочные стальные стены, думаю, все находящиеся в рубке ощутили неуверенность, переходящую понемногу в панику.
– Что же нам делать? – капитан скорее задал этот вопрос себе, чем нам. Он подошел к стеклу, в которое с яростью барабанил дождь. Потоки воды струились по стеклу и устремлялись вниз. Корабль трясло. Один раз показалось, что мы налетели на рифы, но к счастью обошлось. Я напряг зрение. По-моему, небо на востоке начинало светлеть. И действительно, через час дождь прекратился, и тучи стали рассеиваться.
– Капитан, вы не поверите – удивленно сказал Паркинс – нас отнесло на триста миль к югу!
– Этого не может быть! – вскричал Ламли и поглядел на часы – за четыре часа нас отнесло на такое расстояние, которое мы не проплыли бы и на полном ходу за такое же время!
Это было действительно невероятно. Может быть, рулевой ошибся, думал я. Паркинс тоже был изумлен, хотя не был совсем уж новичком в морском деле, но выглядел очень молодым даже для своих неполных двадцати трех лет. Тем временем капитан напряженно всматривался в стекло рубки, пытаясь увидеть, что творится на палубе.
– Я никого не вижу – тихо проговорил он.
Посмотрев в окно на палубу, я тоже никого не увидел, и это было странно. Кто-то из экипажа должен был после бури выйти на палубу. Может, они еще прячутся от дождя?
– Пойдем на палубу – командным голосом обратился к мне Ламли – а вы оставайтесь здесь.
Мы с капитаном вышли на мокрую палубу. Первое что неприятно поразило меня – это странный запах на палубе. Запах протухшей рыбы. Тягучий и чрезвычайно сильный. Но откуда ему здесь взяться? Разве что, буря выбросила несколько мертвых рыбин из моря к нам на корабль. В недрах моего тела зарождалась тревога. Капитан тоже почувствовал запах. Мы начали осматриваться, пытаясь определить его источник. Подойдя к двери, ведущую к внутренним помещения корабля, мы увидели страшную вмятину в стенке.
У меня похолодело внутри, когда я стал ее осматривать. Как будто чей-то молот, увеличенный в сотни раз ударил в стальную стенку под острым углом. Впрочем, воображение наверно меня подвело, думал я, наверное, корабль зацепился за скалу. Это было вполне обычное объяснение, но… Откуда в открытом море взяться скале? Мы были очень далеко от любого побережья. Капитан попытался открыть дверь, и она легко отворилась, так как дверной проем был значительно чем-то (или кем-то?) расширен, и принял форму неправильного овала. Ламли также был явно встревожен.
На полу в небольшом помещении, служившем складом для всякого барахла, вроде ведер, швабр, каких-то железяк, виднелись гораздо более ужасные следы. Но следы чего? На этот вопрос ответить было пока невозможно.
Четыре глубокие борозды шириною в фут на железном полу. Листовое железо было порвано, словно эта была не легированная сталь, а обычная бумага. Через эти разрывы в полу виднелись нижние помещения корабля. На полу виднелись капли засохшей крови. Предметы, находившиеся в помещении, были раскиданы по всему полу. Запах протухшей рыбы, царивший на палубе, здесь чувствовался не особенно сильно, но он был! Капитан побледнел, а у меня внутри сжался ледяной комок страха. Случившееся больше всего пугало своей неизвестностью.
Мы спустились в трюм. Пока никто из нас еще так и не увидел ни одного живого человека, за исключением тех, кто находился в рубке во время ливня. Капитан снял заряженный револьвер, висевший на поясе, и двинулся к камбузу. Я осторожно последовал за ним. Из-за двери камбуза доносилось чье-то испуганное бормотание. На стук никто не ответил, несмотря на то, что кто-то живой в помещении всё-таки был. Тогда капитан прокричал:
– А ну, открывай, живо!
Железная дверь с лязгом отворилась, и мы увидели трясущееся лицо кока. Сам он сидел на полу и сжимал в руке кухонный тесак. Капитан вырвал из его руки нож и резко спросил:
– Что здесь происходит?
– Я слышал крики на палубе. Страшные крики. – пролепетал кок – на палубе. там что-то было. оно напало на них. что-то ударило в стену.
– Да успокойся ты, мы просто налетели на рифы – капитан и сам не верил своим словам, однако продолжил – и гребной винт, поэтому не работает.
– Нет, сэр. – сказал кок – там все-таки что-то было.
Капитан не стал его больше слушать и вышел. Я слышал его удаляющиеся шаги. Видимо капитан был в полнейшем смятении, но старался не показывать этого. Посмотрев на кока, мне стало ясно, что и он сильно напуган. Признаться, мое состояние было не намного лучше. И тут кок заговорил опять, уже более спокойно, видимо, пытаясь донести до меня смысл произошедшего:
– У меня есть двоюродный брат, он работал в Иннсмауте. В последний раз, когда я его видел, он рассказывал странные вещи. На рифе Дьявола он как-то в полночь видел диковинные фигуры. Они лишь отдаленно напоминали людей, но сами жили якобы под водой. Они могли плавать как рыбы, и погружаться на самое дно. Существа поклонялись какому-то морскому богу. В городе даже была какая-то секта в честь этого бога. Я запомнил… Они называли его Дагон. Жители верили, что он существует, а некоторые даже видели его собственными глазами.
Однако этот Дагон в свою очередь являлся слугой ещё более могущественного морского божества, название которого я даже выговорить не могу, не то, что запомнить. Помню только, что про него говорили, что он лежит мертвый под водой и видит сны. А Дагон и глубоководные существа служат ему, и однажды он поднимется из глубин, сея ужас и разрушение.
В нормальной обстановке я бы посмеялся над этим рассказом, но тогда на корабле в той пугающей обстановке мне стало страшно. Первобытный страх, возникший в душе, стал вытеснять разум. Начав размышлять над услышанным, а главное над увиденным, я услышал крик рулевого Паркинса:
– Капитан! Земля! Я вижу землю!
Выбежав на палубу, я увидел на горизонте землю. Капитан с помощником всматривались вдаль и тихо переговаривались. Наш корабль относило, правда, очень медленно, к видневшемуся вдали берегу. К нам подошел матрос, который был с нами в рубке и сказал, что с правого борта имеется повреждение.
Мы бросились на другую сторону корабля и увидели, что из борта был выломан кусок. Подойдя ближе, я увидел, что кусок был выломан со стороны судна и видимо упал в море. Однако я разглядел нечто ужасное на краях пробоины. Это были клочки человеческого мяса и кожи, а также обрывки одежды. Сомневаться в том, что это принадлежало одному из матросов, не приходилось. Очевидно, что он оказался за бортом. Полные плохих предчувствий, мы разошлись по каютам не в силах что-либо изменить. Наше будущее целиком зависело от моря.
Я пытался заснуть и, наконец, мне это удалось. Мне приснился совершенно невероятный сон об огромных подводных циклопических городах из титанических блоков и о вздымающихся до неба монолитах, истекающих зеленой вязкой жидкостью и начиненных скрытым ужасом. Все стены и колонны там были покрыты непонятными письменами, не похожими ни на один из известных языков, а снизу, с какой-то неопределенной точки звучал голос, который даже голосом то не был; трудно осязаемое ощущение, которое лишь силой воображения могло быть преобразовано в низкий приближающийся вибрирующий звук: «Пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'лайх угах'нагл фхтагн».
II
Проснувшись в поту и посмотрев на часы, я обнаружил, что наступил полдень. Взволнованно обдумывая вчерашние события, я вышел на палубу. Мне открылось странное зрелище. Земля, которая вчера была лишь узкой полосой на горизонте теперь лежала с правого борта корабля, примерно в полумиле от берега. С нее доносился какой-то гул и хоровое пение. Его производила, судя по общему впечатлению, толпа дикарей. Дикари сопровождали свое пение взмахами рук.
И тут я вздрогнул. Пение содержало в себе уже знакомые мне слова. Не могу ручаться за все слова, но «Р'лайх» и «фхтагн» звучали довольно отчетливо.
В гуле я распознал частые удары глухих барабанов. Я заметил капитана.
Меня поразило удовлетворенное выражение на его лице. Словно отвечая на мой не прозвучавший вопрос, он довольно сказал:
– Хорошие новости, винт заработал! Правда на полной скорости мы двигаться не сможем… Но зато теперь мы можем плыть обратно.
– Это конечно хорошая новость капитан – неуверенно сказал я – но как быть с пятерыми бесследно пропавшими членами экипажа?
Капитан помрачнел.
– Они пропали без вести при выполнении боевого задания, такое иногда случается, и именно так и будет записано в рапорте – подумав, сказал он.
– Главное, что мы живы и скоро вернемся домой – произнес подошедший помощник капитана. И продолжил:
– Капитан, как вы думаете, что означают эти туземные песни?
– Не знаю – поморщился Ламли – мне они уже действуют на нервы. Они звучат с самого утра, и именно они меня разбудили. Пойду, скажу рулевому, чтобы сменил курс и двигался в нужном направлении.
Он ушел в рубку, а меня терзали вопросы. Множество вопросов, мучительно требующие несуществующих ответов. Неужели наши приключения, наконец, подошли к концу? И откуда взялись эти кошмарные сновидения? Какая дьявольская сила занесла нас в этот затерянный уголок? Что это за остров, на который мы наткнулись? Что за обряды там проводятся? Что случилось с пропавшими матросами?
Наш эсминец начал медленно поворачиваться и еще медленнее стал удаляться от берега. Я смотрел на удалявшуюся землю, и тут до меня дошло: пение на острове прекратилось! Помощник капитана тоже это заметил. На его лице появилось изумленное выражение. Подошел капитан и удивленно спросил:
– Почему они прекратили петь, черт возьми!? Они что, заметили, что мы уходим?!
Никто не знал, что ответить на это. И тут пение на острове возобновилось. Однако это не совсем точно. Сотни глоток стали выкрикивать одно и то же слово, показавшееся мне знакомым.
– Дагон! Дагон! Дагон!
Судовой повар! Он упоминал этого бога, когда рассказывал о его глубоководных поклонниках, тесно связанных с Иннсмаутом. Но откуда его знают здесь? За сотни миль от города? Или это древний культ морского бога, объединяющий людей во многих уголках мира? У меня появилось не просто чувство тревоги. Чувство приближения огромной опасности овладело моим рассудком, и мне захотелось прыгнуть в море. С трудом овладев собой, я посмотрел на капитана. Им, похоже, овладевали те же чувства.
