скачать книгу бесплатно
Святые окопы
Сергей Васильевич Самаров
Спецназ ГРУ
В Главное разведывательное управление поступила информация, согласно которой в одном из отдаленных ущелий на территории Дагестана бандитами организован схрон оружия и боеприпасов. В горы срочно выдвигается отряд старшего лейтенанта Владислава Старицына. Бойцы обнаруживают схрон, а в нем ни много ни мало пятьсот килограммов пластиковой взрывчатки и около шести миллионов долларов США. По приказу начальства спецназовцы организовывают засаду, чтобы выяснить, кому принадлежит все это «добро». Хозяин денег и взрывчатки объявляется через несколько дней. Но приходит он не один, а в сопровождении двухсот вооруженных до зубов наемников…
Сергей Самаров
Святые окопы
Пролог
Пуля ударилась в камень рядом с головой. Две другие ушли левее и намного выше. Видимо, автомат у стреляющего был без хорошего компенсатора, сильно его бросало. Но это старший лейтенант спецназа ГРУ Владислав Григорьевич Старицын смог оценить уже после того, как упал на землю и вжался в нее. Но и упал он так, чтобы видеть все, не поднимая голову. И тут же дал общую команду своему взводу:
– Ложись!
Команда, впрочем, слегка запоздала, потому что очередь слышали все, большинство наверняка увидели и место, куда попали пули, вот сразу и залегли. Сказалась выучка взвода, на семьдесят процентов состоящего из солдат-контрактников, уже прошедших не одну боевую операцию. И опыт позволил солдатам сразу определить место, откуда стреляли. Их ответных очередей слышно не было, потому что автоматы 9А91 были снабжены качественными глушителями, допускающими лишь негромкое стрекотание. Но из камней в устье ущелья, откуда раздалась бандитская очередь, полетела пыль, выбиваемая многочисленными пулями. Стрелку лежать бы, спрятавшись за камни, но нервы у него не выдержали, он вскочил и тут же свалился, отлетев метра на три. Одна пуля, попав в бронежилет, в состоянии свалить человека, оказавшегося в неустойчивом положении. А когда стреляют двадцать восемь стволов одновременно и пули попадают не в бронежилет, а в тело человека, его сразу бросает в сторону. Вернее, уже не человека, а только то, что от него осталось.
В старшего лейтенанта стрелял только один автоматчик, но среди тех камней мог и еще кто-то оказаться, поэтому Старицын поднимался осторожно, готовый снова упасть и спрятаться. Но новой очереди не последовало. Видимо, бандит действительно был один. Сразу после старшего лейтенанта поднялись и солдаты.
– Посмотреть? – спросил старший сержант контрактной службы Ломаченко, заместитель командира взвода.
– Троих пошли…
Старший сержант отдал распоряжение знаками, и трое солдат бегом, перескакивая с валуна на валун длинными прыжками, устремились в сторону убитого бандита. А сам Ломаченко снова повернулся к командиру взвода:
– Вы как, товарищ старший лейтенант?
Владислав Григорьевич попробовал пошевелить плечом и поморщился от острой боли. И все же хватило сил пошутить:
– По радио на прошлой неделе передавали, что выживу.
Сорок минут назад, во время боя, пуля навылет пробила старшему лейтенанту ключицу и трапециевидную мышцу спины. Ранение не страшное, хотя и неприятное. Видимо, в ключице вырван целый участок кости, долго будет зарастать. Рука при этом практически действовать не будет, да и глубоко дышать невозможно. Пробитая пулей трапециевидная мышца спины особо не беспокоила. Мягкие ткани в возрасте старшего лейтенанта легко затягиваются и быстро восстанавливаются. С ключицей же без госпиталя, пожалуй, не обойтись. Хотя до него еще предстоит добраться, а это не так просто, надо будет прорываться через бандитское окружение. Но само понятие прорыва подразумевает бег с одновременной стрельбой. А с этим ранением и бегать, и стрелять одинаково сложно.
Перевязку командиру взвода делал штатный взводный санинструктор ефрейтор Андрей Сапожников. Поскольку для того, чтобы наложить бинт, пришлось бы весь корпус перематывать, а на это бинтов во всем взводе не хватило бы, учитывая богатырские габариты старшего лейтенанта, ефрейтор Сапожников обработал входное и выходное отверстия пули хлоргексидином, края ран смазал йодом, наложил тампоны и заклеил их пластырем. Пластырь и не мешал так, как мешал бы бинт. И со стороны даже трудно было сказать, что Старицын ранен, если бы не кровь на одежде, бронежилете и «разгрузке». Но кровь с тела санинструктор стер тем же хлоргексидином.
Посланные старшим сержантом солдаты вернулись и протянули командиру взвода пакет с документами, письмами и деньгами – все, что было у убитого. Владислав Григорьевич раскрыл паспорт. Надписи в нем были сделаны на незнакомом языке, но герб Азербайджана явственно показывал, гражданину какой страны принадлежал паспорт. Азербайджанцы среди дагестанских бандитов встречались редко, а если и встречались, то это были, как правило, преступники, находящиеся у себя на родине в розыске.
– Уголовник? – спросил старший лейтенант.
– «Расписной» весь, – сказал один из солдат. – Руки все наколоты.
– Надо с вами курс по татуировкам провести. Татуировки тоже следует уметь читать, – сказал Старицын и поднялся. – Вацземниекс!
Младший сержант Вацземниекс, командир второго отделения, тут же подбежал к нему:
– Я!
– Что со связью, Эдуард?
– По-прежнему, товарищ старший лейтенант, тишина. У меня вообще такое ощущение, что они где-то поблизости «глушилку» мощную поставили. Потому и пробиться не можем.
– Мощную «глушилку»… Для мощной «глушилки» какое питание нужно? Где они электричество возьмут? Здесь кругом горы…
– Есть такие, с радиусом до двух километров. Питание от автомобильного аккумулятора. Сама размером с два аккумулятора. Выставят, и все – нет связи. А занести куда-то на склон ее нетрудно. А вот найти тем, кто не знает, – сложно, разве что тепловизором. Мы в прошлом году в Карачаево-Черкесии искали, когда вы в отпуске были. С нами снайпер из ФСБ был, у него винтовка финская с тепловизорным прицелом. Нашел он аккумулятор через тепловизор, аккуратненько прострелил, вся кислота вытекла, аккумулятор сдох, «глушилка» заглохла. Через пять минут после выстрела связь восстановилась.
Связь рядом с ущельем была еще вчера утром, когда начиналась операция, запланированная всего на несколько часов. Обыкновенная сотовая связь, которой все вокруг постоянно пользовались, в том числе и федеральные силы. В последнее время вообще перестали брать с собой на операции радиста с рацией. Все-таки радисты, как правило, имеют худшую в сравнении с простыми солдатами боевую подготовку, да и рация весит немало, потаскай-ка такую по горам. И, главное, зачем, если можно обойтись простой трубкой сотовой связи. Вышки сотовых операторов бандиты не трогали. Они сами сотовой связью пользовались. Но почти сразу после того, как старший лейтенант Старицын доложил в оперативный штаб Антитеррористического комитета о выполнении задания, связь вдруг прекратилась. Задача взводу ставилась достаточно простая и, можно сказать, стандартная. Было точно указано ущелье, в котором находился бандитский «схрон» с оружием. Следовало этот «схрон» отыскать и уничтожить взрывным устройством. Причем сразу оговаривалось, что бандитов в это время в ущелье не будет. Банда находилась, согласно разведданным ФСБ, на своей основной зимней базе в семидесяти километрах от места проведения операции. Ею предстояло заняться чуть позже составом, усиленным дополнительным взводом спецназа ГРУ и двумя отдельными отрядами – спецназа ФСБ и спецназа внутренних войск, что обеспечивало пятикратное преимущество над противником.
Все складывалось благополучно и не обещало проблем. Грузовик в сопровождении БМП высадил взвод в предгорьях, на последней точке, куда могла добраться техника. Дальше предстояло двое суток добираться пешком. Добрались, вошли в ущелье. Старший лейтенант Старицын все же был офицером опытным, и давно уже поговаривали, что ему уже можно доверить роту, и потому в ущелье взвод вступал не строем и не толпой, а боевым порядком. В этом взводу повезло. Авангард разведчиков, состоящий из двух пулеметчиков и одного автоматчика, первым заметил бандитов и вернулся к взводу, не вступая в бой и оставшись незамеченным. Бандитов было шестеро. Не выполнить задание и вернуться восвояси только потому, что в ущелье шестеро бандитов, хотя их там быть не должно, – это вообще не в правилах спецназа. А вот атаковать бандитов там, где их обнаружат, это как раз для него. Доложив по телефону ситуацию своему командованию, поскольку дозвониться в оперативный штаб сразу не удалось, командир взвода сам выдвинулся вперед, возглавив одно отделение, другое отделение отправил к противоположному склону ущелья, а третье оставил во главе со старшим сержантом Ломаченко в прикрытие. Причем отдал приказ контролировать обе стороны – и вход, и выход из ущелья, если пришли сюда эти шестеро, могут прийти и другие шестеро, и даже больше, чем шестеро. В последнее время по какой-то причине резко возросло и количество банд, и количество бандитов в бандах. Вообще-то эта причина уже оглашалась на разных уровнях и даже была официально подтверждена в нескольких операциях, но должной политической оценки пока не получила. А дело было в том, что «Аль-Каида» после неудачных действий в Сирии решила перебросить большую часть своих отрядов на территорию бывшего СССР, в том числе и в Россию. Изначально банды бойцов «Аль-Каиды» большим составом выходили к российской границе с территории Грузии и Азербайджана. Было предпринято несколько массированных попыток не просто перехода границы, а, по сути дела, вторжения, но они были пресечены, и только незначительные мелкие группы смогли прорваться с большими потерями. После этого «Аль-Каида» изменила тактику, и границу стали переходить небольшими незаметными группами, которые потом уже, на территории северокавказских республик России, сливались в банды или пополняли своим составом другие банды, уже существующие.
При входе в ущелье решили не показывать себя противнику до тех пор, пока он сам не обнаружит опасность, и только потом атаковать. А для этого у спецназа ГРУ имелось собственное оружие, так не любимое солдатами на тренировках. Ползать скрытно их учили чуть ли не больше, чем ходить пешком. В первые месяцы службы каждый солдат спецназа ГРУ зарабатывает себе на локтях и на коленях жесткие мозоли, которые проходят только через полгода, если проходят вообще.
Еще в самом начале службы, до принятия присяги, когда будущие спецназовцы только прошли «курс молодого бойца», комбат говорил им:
– За год, который вы служите, сделать из вас настоящих спецназовцев невозможно. Раньше, когда служили сначала три года, а потом и два, времени на подготовку тоже не хватало. Нужно как минимум пять лет, чтобы сделать даже из спортивно подготовленного парня спецназовца. Но по пять лет у нас в армии призывники не служат. И потому я вам сразу скажу, что основную ударную силу спецназа составляют контрактники. Вы же при них – только помощники. Сначала вам служба раем не покажется. Это я вам со всей ответственностью обещаю. Не казалась она раем и сегодняшним контрактникам. Но они учились, приобретали навыки, зарабатывали мозоли, и сейчас многие из них кое на что способны. Не все еще, но многие. Мозоли вы все будете зарабатывать. А когда они начнут проходить, хотя работа ваша останется прежней, вы будете уже кандидатами в спецназовцы. И я надеюсь, что стать настоящими спецназовцами вы все же захотите…
Контрактники, без сомнения, и были ударной силой. Даже во взводе это было заметно. Именно на них, в основном на их опыт и боевые навыки, опирался старший лейтенант Старицын. И при входе в ущелье контрактники тоже поползли первыми. Без суеты, но и без задержки. Солдаты срочной службы, которых было меньшинство, ползли позади контрактников, стараясь не отстать от них, и точно так же, как их более опытные и старшие товарищи, были неслышимыми и невидимыми.
Бандиты сидели у костра, над которым висел котел, а в нем булькала какая-то жирная похлебка, сильно пахнущая бараниной. Запах распространялся по ущелью далеко, и он, видимо, мешал самим бандитам проявлять естественную бдительность. Они даже часового не выставили, надеясь на то, что в этих отдаленных от всякого жилья горах никакой угрозы нет. Ее по большому счету и не должно было быть, если бы не случайное появление здесь взвода спецназа. Но при этом бандиты сами себя считали серьезной угрозой и потому, как часто бывает, поплатились за самоуверенность. Возглавляемое старшим лейтенантом Старицыным отделение подползло за камнями на десяток шагов, бандитов по молчаливому жесту командира взвода «разобрали по прицелам», и только после этого сам Владислав Григорьевич встал и шагнул к костру.
– Приятного аппетита! – сказал он. – Как вкусно пахнет…
Растерявшиеся бандиты вскочили на ноги, глядя на старлея испуганными глазами. Они не понимали ситуацию. Только, похоже, один эмир банды смотрел спокойно и даже насмешливо.
– Ты за свой смерть пришел, офицер, – проговорил он.
– Извини, друг, я тебе и твоим парням смерть принес. Думал вот только, испортить вам аппетит или дать съесть это варево? Потом решил, что покойникам вообще не положено о еде думать. Так же, как и кандидатам в покойники. И зачем добро переводить? Моим солдатам горячего тоже хочется, извини уж. А котел у вас громадный, на всех хватит…
– Твоим солдатам? – Бандит посмотрел по сторонам. – На «пушка» берешь? Солдат у тебя нет, а ты на запах пришел. Я тебя понимаю. Голодный всегда на запах идет. Сейчас я тебя угощу… – В руках эмира вдруг оказалась граната, и он, не срывая кольца, просто с силой запустил ее в голову старшему лейтенанту.
Владислав Григорьевич легко отклонился, и граната, пролетев мимо, покатилась по камням и застряла между ними, не взорвавшись. Она и не могла взорваться. Несмотря на скорость полета тяжелой гранаты, Владислав Григорьевич успел рассмотреть, что она не зеленого, а черного цвета, и кажется, даже увидел крестообразные белые полосы на корпусе[1 - Маркировка учебно-имитационных гранат. (Здесь и далее прим. автора.)].
– Подай мне гранату, – потребовал бандит. – Я вижу, ты не трус. За это я тебя накормлю.
Бандиты дружно засмеялись.
– Веселые ребята! Смейтесь… Сейчас вам будет еще веселее, – сказал старший лейтенант и дал отмашку рукой: – Огонь!
Никто не успел понять, что произошло, когда тяжелые девятимиллиметровые пули почти без звука стали валить их. Двое даже упали в костер. Старший лейтенант сам, не дожидаясь солдатской помощи, вытащил из пламени то, что от них осталось, и приказал Вацземниексу:
– Документы у них посмотри.
Второе отделение приближалось от другого склона, уже понимая, что их помощь здесь не нужна, командир взвода со своим отделением с задачей справился так успешно, что даже боя не получилось.
А старший лейтенант пошел к откинутой крышке «норы» на пологой нижней части склона. Искать «схрон» теперь не придется, бандиты сами показали его местонахождение. Заглянув туда, Старицын убедился, что не ошибся. Это был склад оружия и боеприпасов.
Эдик Вацземниекс принес собранные документы и бумаги, и старший лейтенант начал их просматривать.
– Два россиянина, два пакистанца, два саудовца. Чеченец… Тоже чеченец… Что же они в Чечню не пошли? Почему в Дагестан пришли? Идут, как я полагаю, со стороны границы…
– Может, они этих встречали и должны были их в Чечню доставить? – предположил младший сержант Вацземниекс, кивнув в сторону убитых, но имея в виду арабов.
– А что мы, гадать будем, что ли? Ты, Эдик, займись котлом. Нашим парням тоже горячего хочется. Посмотри, когда сварится. Жулудков!
– Я, товарищ старший лейтенант, – подскочил к командиру взвода ефрейтор Жулудков, взводный сапер.
– Обычно бандиты свои лабазы минируют. Посмотри. Если заминировано, можно их взрывным устройством обойтись. Не заминировано – заминируй. Взрывать будем после обеда.
Но пообедать взводу не дали. Со стороны устья ущелья послышалась стрельба. Кто-то еще сюда пожаловал. Стреляли, видимо, в охранение спецназа, потому что спецназовские автоматы с глушителем с расстояния в шестьдесят метров вообще невозможно было услышать.
– Немцы были правы, – скучно сказал старший лейтенант. – «Война войной, а обед по расписанию». Местные парни не уважают немецкие традиции, а зря, мне кажется. Жулудков, продолжай работу. Вацземниекс, снимай котел, если готово, а то все выкипит. Остальные – за мной…
И командир взвода первым запрыгал по камням, направляясь на помощь своим солдатам. Другие солдаты устремились за ним.
Но к моменту соединения с последним отделением взвода события около устья ущелья уже завершились, и стрельба прекратилась. Среди камней лежало шестеро бандитов. Все получили по нескольку пуль и признаков жизни уже не подавали. Но командир не видел, чтобы его солдаты носили тела, он вообще смысла в переноске тел не видел.
– Зачем ты их сюда притащил? – спросил Старицын старшего сержанта Ломаченко, как раз обыскивавшего убитых.
– Я не приказывал, товарищ старший лейтенант, они сами сюда пришли. Мы их из-за поворота заметили. Позволили войти, а здесь, на месте, в упор положили.
– Эх, Леха, куда торопишься… Можно было хотя бы парочку для собеседования оставить. Сначала я поторопился, теперь и ты. Но у тебя ситуация лучше была.
– Хуже, товарищ старший лейтенант. Вслед за первыми еще шестеро шли. Этих уже запускать было нельзя, они увидели бы первых, потому мы уже на входе начали стрелять. Они среагировали, даже отстреливаться начали. Там они лежат… – кивнул старший сержант за камни и протянул командиру взвода стопку бумаг, денег и документов.
– Восемнадцать человек! Большая банда, – покачал головой Старицын. – Одного не пойму, почему все собираются в это ущелье?
– У последней группы было всего четыре автомата. У первой, нашей первой, – пять на шестерых. Наверное, за оружием пришли.
– Честно говоря, не посмотрел, сколько автоматов у нашей группы. Но они могли уже и вооружиться. «Схрон» открыт. Посмотрим, что за люди…
Солдат третьего отделения принес документы и бумаги убитых у входа в ущелье.
– Вторая шестерка… Один дагестанец, остальные арабы. Четверо из Египта, один – иорданец. Третья шестерка… Один балкарец, остальные пакистанцы. Да, это, скорее всего, отряд из Сирии. Пробирается частями. Но в Сирии банды были большие, в несколько сотен человек, как мне говорили. Боюсь, следует еще гостей ждать. Не сегодня, так завтра. Ломаченко, занесите убитых в ущелье, чтобы их издали видно не было. Может, еще кто на подходе.
– Если кто на подходе, должны были стрельбу слышать. Все равно насторожатся.
– Здесь их и встретим. Вацземниекс, занимай со своими позицию. Мы пообедаем, тебя сменят, потом будем взрывать «нору»… – Старлей замолчал, увидев приближавшегося сапера ефрейтора Жулудкова, а когда тот подошел, спросил:
– Как там дела?
– «Схрон» был заминирован. Видимо, эти знали, как ловушку снять. Сняли без проблем. Я новую установил. Там взрывчатки чуть ли не полтонны. Оружия, боеприпасов много, еще всякого, я даже не посмотрел чего. Медикаменты разные… Но, думаю, уже не доберутся. Камни с крышки начнут снимать, сразу себе на гроб крышку положат. Я напрямую соединил взрыватели с камнями. Только нам лучше уйти подальше, взрыв будет мощным. Возможен горный обвал.
– Но пообедать-то рядом можно? – спросил Вацземниекс.
– Если в «схрон» не соваться, приятного всем аппетита… Мне бы тоже… Только рядом с убитыми я аппетит обычно теряю. Даже при таком аромате… – Младший сержант потянул носом. Запах вареной баранины ветром выносился из ущелья.
В оперативный штаб Антитеррористического комитета опять не удалось дозвониться. Казалось, что там не желали брать трубку, поскольку не бывает такого, чтобы там даже дежурного не оставалось Там и помимо него всегда полно военных и силовиков. Но длинные гудки следовали после каждого набора номера. Наверное, были какие-то неполадки в системе связи. Пришлось опять звонить к себе в отряд и через штаб отряда передавать сведения в оперативный штаб, который и направил взвод спецназа в это ущелье. Начальник штаба отряда подполковник Кириллов очень удивился появлению бандитов в ущелье и еще больше удивился тому, что их там оказалось так много и что подавляющее большинство бандитов – наемники из арабских стран. Обычно наемников считают единицами, и никогда их не бывает больше, чем местных.
– Что-то, видимо, изменилось в обстановке. Тебе, Владислав Григорьевич, дополнительная забота. Нужно понять, что именно происходит. Для всех для нас понять. Ты же военный разведчик, должен разобраться.
– Постараюсь, товарищ подполковник. Извините, мне знаки делают. Похоже, еще бандиты идут. Будем разбираться…
– Работай. Про мою просьбу не забудь…
Просьба командира, хотя и называется просьбой, всегда есть приказ. Это Старицын давно усвоил. И потому ответил коротко:
– Так точно. Работаю. Постараюсь выяснить.
– До связи. Сообщай…
– До связи, товарищ подполковник.
Старший лейтенант убрал трубку, перебросил из руки в руку свой короткий автомат, удлиненный только тяжелым глушителем, и поспешил к устью ущелья, где Ломаченко уже расставлял солдат по позициям. Замысел старшего сержанта стал понятен сразу. Здесь, на месте, находился сейчас весь взвод. И, учитывая тесноту пространства и узость прохода, сил хватало для отражения даже самой мощной атаки. Но от мощных бандитских атак спецназ уже отвык. В последние годы банды чаще встречались мелкие, численностью в три, от силы в шесть человек. Но это не значило, что больших банд уже не существовало. Время от времени мелкие банды объединялись для проведения какой-то серьезной акции, и тогда им необходимо было противопоставлять умелую организацию и профессиональные военные знания. Да и сами по себе крупные никуда не делись. Они только проводили акции небольшим, не сразу заметным составом. Когда передвигается крупная банда, ее легко заметить и блокировать, а маленькую группу заметить и выделить трудно. А блокировать приходится уже после того, как бандиты каким-то образом «отметятся» и прольют чью-то кровь.
Старший сержант расставлял солдат так, чтобы они смогли пропустить бандитов в проход и там расстрелять с трех сторон. Но замысел заместителя командира взвода разрушил младший сержант Вацземниекс. Он осторожно выглянул за камни, чтобы узнать, далеко ли бандиты, и тут же вернулся к командиру взвода с сообщением:
– Две группы по шесть человек идут. С одной и с другой стороны. Правая будет здесь через пять минут, левая минуты на три позже.
– Мне пленный нужен, – вовремя вспомнил командир взвода просьбу-приказ начальника штаба отряда. – Иностранцы по-русски имеют полное законное право не говорить. Постарайтесь выделить того, кто разговаривает по-русски. По сколько человек в группах?
– Для местного ущелья уже установлен стандарт, товарищ старший лейтенант. По шесть человек в каждой группе.
– Первую группу уничтожаем полностью. Вторую пытаемся заблокировать. Можно ополовинить состав. Трех человек для допроса хватит. Стреляем по ногам. Множественные ранения – никуда не уйдут.
Солдаты заняли позицию, попрятались каждый за своим камнем, из которых, по сути дела, и состоял невысокий склон. Получилось так, что позиция спецназа была на два, а местами и на три метра выше тропы, по которой должны были пройти бандиты. Это исключало попадание в своих. Кроме того, стрелять сверху вниз всегда удобнее, чем снизу вверх.
Младший сержант Вацземниекс раздувал ноздри своего крупного прибалтийского носа и «подпитывался» запахом вареной баранины, который ветер доносил до позиции. Видимо, на этот же запах и бандиты собирались. Старший лейтенант Старицын устроился так, чтобы ему видно было между камнями часть тропы в десяти метрах от входа в ущелье. Когда бандиты показались в этом «окошке», Владислав Григорьевич поднялся, положил автомат на камень и скомандовал:
– Огонь!
С пятиметровой дистанции трудно было промахнуться. Группа из шести бандитов была уничтожена за две секунды, и никто из них не успел даже оружие с плеча снять. Еще тридцать секунд ушло на то, чтобы оттащить трупы с тропы и забросить их выше, за камни. Но все делалось аккуратно – ни одна железяка не звякнула, ни одна обессиленная рука из-за камня не выглядывала, – чтобы вторая группа ничего не услышала и ничего не заподозрила, и шли бы бандиты, как их предшественники, без всякого опасения. Они так и шли. И даже спешили, потому что появились с опозданием не на три, а только на две минуты. Но это их не спасло. Солдаты уже все подготовили и снова заняли свои позиции.
Владислав Григорьевич, глядя в то же самое «окно», что и с первой группой, ждал, когда покажется вторая, но она почему-то задерживалась. Все допустимое время вышло, и Старицын понял, что происходит. Бандиты увидели на земле кровь. Кровь в мерзлую землю впитаться не успела, а убрать ее времени не было.
Но командир взвода спохватился вовремя.
– Они уходят! – крикнул он. – Огонь! – и поднялся первым, как полагается командиру, отыскивая глазами банду. Он смотрел как раз туда, куда и требовалось – на выход из ущелья, даже успел дать очередь, прежде чем его самого достала и сбила с ног пуля. Этого хватило, чтобы солдаты забыли про необходимость захватить пленников. Автоматы с глушителями слабо стрекотали, но проход был слишком узкий, и задние прикрывали своими спинами передних. Два бандита все же смогли выскочить и убежать. Но, когда спецназовцы спрыгнули с камней на тропу и выскочили из ущелья, бандиты исчезли, россыпи скал давали им возможность спрятаться. А чтобы найти кого-то среди скал, требовались, по крайней мере, рота солдат и сутки поиска. Можно было, конечно, поискать следы, но на камнях следов не видно, а снег в горах еще не выпал.
Кроме того, старший лейтенант Старицын не знал, сколько всего бандитов может подойти и когда они подойдут, если подойдут вообще, и потому не желал ни распылять свои силы, ни подставлять под возможный удар свои поисковые группы.
Откуда вообще шли бандиты? Это был важный вопрос, но ответ можно было узнать, только взяв «языка» и допросив его. Но командир знал, какими сложными могут быть допросы с этими выходцами с Кавказа или арабских стран. Народ они фанатичный и несговорчивый и смерти не боятся, так что никакой гарантии к прояснению ситуации это не даст. Проще и надежнее проследить логическую цепочку событий, чтобы попытаться понять их.
Посмотрев на свою трубку, старший лейтенант Старицын стал звонить начальнику штаба своего отряда подполковнику Кириллову. Доложил ему о сложившейся ситуации и о своем ранении, а также попросил добыть для себя некоторые сведения.
Во-первых, командира взвода интересовала информация о хозяевах «схрона», вокруг которого разворачиваются все события. Что это за банда, каков ее численный состав, какой профессиональный состав. Второе было наиболее важно, потому что громадное количество взрывчатки предполагало ее активное использование. Значит, должен быть в банде опытный подрывник, и даже не один. Для одного подрывника, даже совсем молодого, этой взрывчатки хватит на три жизни. Во-вторых, Владислав Григорьевич попросил выяснить, насколько это возможно, не было ли минувшей ночью замечено переходов границы. Скорее всего, следовало запрашивать пограничников на российско-грузинской границе, но нельзя исключить и российско-азербайджанскую, поскольку карта показывала возможность прохода и оттуда через сквозные ущелья к «схрону». Однако с грузинской стороны путь был прямым и более коротким.
– Сам-то как, Владислав Григорьевич? – спросил начальник штаба.
– Не скажу, что нормально, но терпеть можно. Вот и терплю.
