banner banner banner
Гибельный голос сирены
Гибельный голос сирены
Оценить:
Рейтинг: 1

Полная версия:

Гибельный голос сирены

скачать книгу бесплатно

Гибельный голос сирены
Ольга Геннадьевна Володарская

Она была звездой радио. Загадочная Мэри Крисмас колдовским голосом сводила мужчин с ума. Ни один из ее поклонников не догадывался, что дива эфира в жизни невзрачная женщина с неустроенной личной жизнью. Никто не знал ее в лицо! Но…

На Мэри устроили покушение, когда она возвращалась с работы! В нее стреляли, причем из того же пистолета недавно убили ее фаната. Им оказался странный мужчина, дизайнер, добровольно заточивший себя в своей мастерской, там же и погибший…

Неужели кто-то из армии почитателей Мэри сумасшедший, составивший понятный ему одному план? Не тот ли это человек, что звонил каждую ночь в студию и писал ей любовные СМС, подписываясь просто «ТВОЙ»?..

Ольга Володарская

Гибельный голос сирены

© Володарская О., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Часть первая

Глава 1

В комнате оказалось темно. Но не настолько, чтобы не видеть, в каком направлении двигаться. Единственное окно было не задернуто шторами, и в комнату попадало немного света уличного фонаря. Левон, обойдя перевернутый стол, прошел к торшеру, стоящему в углу, и щелкнул кнопкой выключателя. Стало светло.

Помещение было большое, но крайне неуютное. Низкий потолок, выкрашенные темно-синей краской стены, истертый линолеум. Из мебели – стол, ныне валяющийся, и кресло с драной обивкой. В углу стоит огромная газовая плита. Остальное пространство заставлено грубо склоченными стеллажами. На их полках разноцветные фигурки. Зайчики, котята, мишки; груши, яблочки, ананасы; нимфы, клоуны, ангелы. Вещей в комнате было довольно много, но царили в ней не они, а… запах!

– Чем тут так воняет? – пробурчал коллега Левона, Леха Колобов, зажав нос пальцами.

– Не воняет, а пахнет, – поправил его Левон. – И между прочим, довольно приятно…

– Фу! – Леха присел на корточки возле перевернутого стола и стал рассматривать застывшую желтоватую лужу. – Не этим ли?

– Так ты понюхай.

– Давай ты. А то меня сейчас вырвет…

– Какие мы нежные! – Левон опустился рядом с Лехой, поддел массу ногтем и поднес к носу. – Кокосом пахнет.

– Точно! Ненавижу «Баунти».

– Вообще-то тут много других запахов витает. Не чувствуешь? Мята, фрукты, миндаль… – Левон повел своим крупным армянским носом. – Кофе, сандал, барбарис…

– Ты выбрал не ту профессию, Лева. Тебе надо было идти в парфюмеры, а не в полицию. – Леха приоткрыл одну ноздрю. – А кровью, что странно, не пахнет совсем. Хотя ею тут все залито…

– Ароматы перебивают.

Левон поднялся и направился по кровавому следу к плите. Он тянулся от нее к двери. Человек, чей труп сейчас осматривал криминалист, получил две пули в живот, когда колдовал над своим кокосовым варевом. Судя по всему, он изготовил его, выключил газ, снял кастрюлю с плиты, развернулся, собираясь поставить ее на стол, а затем разлить по формам, когда в него выстрелили. Дважды (хотя гильзу почему-то нашли лишь одну)! Пули попали ему в брюшину. Человек выронил кастрюлю, схватился за живот и, падая, опрокинул стол. Но он смог устоять на ногах и даже сделать несколько шагов к двери. Достигнув ее, он схватился за косяк – на нем остались кровавые следы – и рухнул на пол.

– Что скажешь, Василич? – крикнул Левон, обернувшись. Он обращался к криминалисту. Только устроившись в полицию, в то время милицию, оперуполномоченным, Левон думал, что Василич это отчество. На самом деле оказалось – фамилия. Звали Василича Григорием. А отчество он имел совершенно потрясающее – Македонович.

– Пока ничего нового, – ответил тот, стянув с рук резиновые перчатки. – Умер от полученных огнестрельных ранений. Но не сразу. Помучился минут десять. Пытался встать. Тянулся к телефону. Сил не хватило, впал в беспамятство, после чего скончался.

– Сильный мужик. Другой бы с такими ранами и шагу не сделал.

– Да. Крепкий. И молодой. Сорока нет… – Для пожилого Василича все, кто моложе пятидесяти, были молодыми.

– Тридцать шесть, – подал голос Леха. – Я документ нашел! – Он показал паспорт. – Не женат. И не был. Зовут Валентином. Фамилия крайне редкая… – И со смешком озвучил: – Петров.

– Прописан здесь?

– Да.

– Надо же… Я думал, это только мастерская. А он свой дом в мыловарню превратил.

Квартира была двухкомнатной. Последний этаж трехэтажного дома барачного типа из рыжего кирпича. Ветхое жилье, давным-давно предназначенное к сносу. И это не на окраине столицы, а близко к центру. Таких хибар сохранилось крайне мало. Через несколько лет вовсе не останется, но пока они имеют место быть. Тот же Леха до недавнего времени жил в подобной, но три года назад ее снесли, и Колобову дали квартиру в новостройке. Его, к слову сказать, это не очень порадовало, так как пришлось из хорошего района переехать… как он говорил, в «задницу Москвы».

– Смотри, тут еще куча визиток! – сообщил Леха, стоявший возле стеллажа, самого близкого к двери. В нем не было фигурок. Только книги и бумаги. – Валентин Петров. Дизайнер. Простые вещи в непростом исполнении. – Он ткнул пальцем в стеллаж с фигурками. – Это он об этом? Что ж… Хорошо сказано. Вроде мыло, но не только. Еще и скульптурка симпатичная. Я б своей жене купил что-то подобное на 8 Марта или День Валентина. Мелочь, а приятная.

– И не дешевая.

– Даааа?

– Мыло, изготовленное на заказ, стоит прилично. А в этом еще натуральные ингредиенты.

– Значит, хорошо зарабатывал наш дизайнер? Пойду посмотрю, пропало ли что.

И Леха удалился в соседнюю комнату. А Левон остался в мастерской и стал осматривать ее более внимательно. Ничего необычного в глаза не бросалось. Немного удивляло отсутствие верхнего освещения – в цоколь даже лампочка не ввернута, и Левон решил, что дизайнеру Петрову ночью лучше творилось при свете торшера, а днем, пусть и пасмурным, он вообще не пользовался осветительными приборами, коль на окнах даже занавесок нет. Что неплохо для следствия. Возможно, кто-то из жильцов дома, стоящего поблизости, что-то видел. Убили Петрова как раз днем. А вечером соседка, возвращаясь с работы, заметила, что дверь незакрыта, заглянула и увидела труп. Позвонила в полицию.

– Бумажник на месте, в нем деньги, – крикнул из соседней комнаты Леха. – Часы тут еще, цепочка. В общем, не грабили его.

– Или взяли что-то конкретное, не размениваясь на мелочи, – предположил Левон.

Недавно он вел дело по убийству одного дедушки. Жил тот в маленькой квартирке, скудно питался. Его умертвили ударом по голове. Деньги остались на месте, как и все более-менее ценные вещи. Решили, что деда из-за квартиры грохнули наследники. Но нет, не было у него их. Оказалось, у деда имелась шикарнейшая коллекция марок, доставшаяся от отца. Ему она была дорога как память, и ценности ее он не знал. Доставал редко, чтоб, подержав в руках, вспомнить детство. Однажды за этим его застал сосед, зашедший за какой-то мелочью. Увидев коллекцию, тот сразу оценил ее – разбирался в марках. Хотел выкупить ее у старика, естественно, по заниженной, но все равно очень приличной цене. Но дед ни в какую. Память – и все тут! За что и поплатился жизнью…

– Ой, да чего брать-то у Вальки? – послышалось из прихожей. Это соседка, та самая, что обнаружила труп, протиснулась в дверь. – Все, что зарабатывал, тут же и тратил на материалы для новых работ. Он именно так называл свои изделия – работы. Ладно, хоть не творения! – фыркнула женщина.

– Вы его не очень жаловали, смотрю? – поинтересовался Леха, выйдя в прихожую с простеньким планшетом в руке. Нашел при обыске, видно.

– А его тут никто не жаловал. Устроил мыловарню на дому. Запахи навязчивые, пар, дым. А шуму сколько. Он же и ночью мог варить. Гремел тазами, мебель двигал, а стены у нас не кирпичные, как может показаться, а фанерные – все слышно. Да еще народ к нему постоянно шастал, в дверь подъездную колотил, она у нас на ключ запирается, на домофон не собрали, всем денег жаль.

– Что за народ?

– Покупатели!

– Так он еще и магазин на дому устроил?

– Можно и так сказать. Но желающих купить мыло по цене хороших духов не так много, поэтому потока покупателей не было. Однако за день пара-тройка человек наведывалась. Перед праздниками вообще беда – идут и идут. Я, кстати, в налоговую звонила. Да все руки у них до Вальки не доходили. А участковый, которому я тоже жаловалась, пришел, да и ушел… унося с собой подарочки.

– Где Петров покупателей находил, не знаете?

– В Интернете, – ответил за соседку Леха. И продемонстрировал экран планшета, на котором отображалось объявление, размещенное Валентином. Все то же про простые вещи в непростом исполнении. – Тут и переписка с потенциальными и постоянными клиентами имеется. Будет над чем поработать.

– Да, у него были постоянные клиенты, – кивнула соседка. – Двоих я запомнила…

– Опишите.

– Одна женщина. Приятная, лет тридцати, с веснушками. А еще мужчина. Высокий, здоровый, бритый… Ну чистый Шрек, только не зеленый. И вот тут… – Она указала на шею. – Тату у него. Иероглиф какой-то. Я его, мужчину этого, сначала, как увидела, испугалась. Думала, бандит. А потом смотрю, глаза добрые. И манеры такие, знаете… Как у джентльмена.

– А манеры свои он когда вам продемонстрировать успел?

– Столкнулась с ним на лестничной площадке. Так он меня вперед пропустил, улыбнулся, чуть ли не поклонился. Приятный очень мужчина. Мне кажется, иностранец.

– Почему вам так кажется?

– Да вид у него какой-то не наш. И говорит он с акцентом. Я слышала…

– Не с французским?

– Да я разве разбираюсь, – пожала плечами женщина.

Левон вопросительно глянул на коллегу.

– Среди постоянных клиентов Петрова значится Пьер Морель, – пояснил он. – И с ним у покойного сегодня была назначена встреча.

– Вот и первая зацепка, – возбужденно проговорил Левон.

– А вот вторая! – Леха сунул ему в руки планшет. – Видишь это?

Левон пробежал глазами по экрану. Открытый чат на одном из социальных сайтов. Диалог велся между мужчиной и женщиной. Валентином Петровым и некой Мэри Крисмас. Велся он не один день. И даже не недели – месяцы. Правда, вяло. Валентин писал много и часто, а вот ответы получал через раз, а то и два. Левон пробежал глазами по последним сообщениям и понял, что заинтересовало Леху. Валентин пригласил Мэри к себе в гости. Обещал подарок на день рождения. Судя по мигающему тортику в уголке ее аватарки (не фотографии, а рисованной картинки), он был сегодня.

Сообщение Мэри прочитала, но не ответила на него. В Сети она не была с десяти утра.

Да, пожалуй, это еще одна зацепка.

– Программистам придется попотеть, чтоб выяснить, что это за Мэри такая, – пробормотал Левон. – На странице никакой личной информации. Даже фотография отсутствует.

– Да она им меньше всего нужна. Изучат друзей, пробьют ящик, с которого профайл зарегистрирован, и выдадут тебе не только адрес по прописке и телефон, но озвучат ее сексуальные пристрастия и размер одежды. Фотки, кстати сказать, ты тоже получишь, да не простые, а в стиле ню.

– А их-то они откуда возьмут? – полюбопытствовала соседка. И Леха соизволил ей ответить:

– Ой, да многие их делают сейчас. И отправляют любовникам-любовницам. А раз так, они есть в почте.

– А у Вальки любовницы не было! – выпалила она.

– А может, та, с веснушками, не покупательница вовсе? Когда, кстати, вы последний раз ее видели?

– На прошлой неделе. Вечером. И никакая она не любовница, – фыркнула женщина. – Она пробыла у Вальки десять минут всего (я подъезд подметала, так до первого этажа не успела спуститься), ушла с пакетом, воняющим кокосом…

– Тоже не любите этот запах? – встрепенулся Леха.

– Ненавижу! – Она поморщилась. – Стою сейчас, задыхаюсь.

– А я уже принюхался…

– Вы посмотрите, как он жил! В разрухе полной. Ладно, ремонта не делал и мебель не покупал, так проводку провести не мог. У него ни в комнатах, ни в туалете света нет. Только пара розеток функционирует. Разве можно в такой дом девушку привести?

– А если к ней?

– Да он из дома не выходил совсем. Все по Интернету заказывал – от сырья до продуктов.

– Почему? Фобия, что ли, какая?

– Нет. Просто домосед такой. Всегда был. Но раньше приходилось все же ему из берлоги своей вылезать. А теперь, когда все на дом привозят, необходимость в этом отпала.

– Как же он… э… удовлетворял некоторые свои другие потребности?..

– Вы про секс? – пришла ему на помощь соседка. – Так тоже на дом. Девочек вызывал, но редко.

– Про девочек откуда знаете? – поинтересовался Левон.

– Напомнить про стены? – хмыкнула та и перевела взгляд на Леху: с ним она разговаривала охотнее. – Нормальная женщина не будет так охать и стонать. Только девушка по вызову, что свой гонорар отрабатывает. Неубедительно, понимаете? Да и выглядят… – Она махнула рукой. – Шалавы, в общем! Не спутаешь их ни с кем…

Соседке было между пятьюдесятью пятью и шестьюдесятью. По мнению Левона, именно молодые работающие пенсионерки оказывались лучшими свидетельницами. Они проницательны, наблюдательны и довольно современны. В показаниях минимум эмоций и выдумок. Хотя и без них не обходится, конечно.

– А кто мог желать Валентину смерти, как вы думаете? – спросил Левон.

– Только Павлушка.

– Это кто такой?

– Парень с первого этажа, которому среди ночи приходилось дверь Валькиным клиентам отпирать… – Видя, что ее слушают с серьезным видом, поспешно добавила: – Да шучу я так неудачно! Вы что, буквально мои слова восприняли?

– А в какой квартире Павлушка живет?

– Да не мог он Вальку убить. Чего вы? – перепугалась женщина. – Да, цапался с ним иногда, но мы тут постоянно друг с другом ругаемся. Паршивый у нас подъезд, да и весь дом целиком. Снесли бы уж скорее да нас расселили. Но он крепкий еще, вот и маемся. Половина жильцов пьет, остальная их терпит. И не съедешь никуда. Мы хоть и недалеко от центра, но чуть ли не на заводской территории. Никто сюда не хочет переезжать…

– Да вы не волнуйтесь так, – успокоил свидетельницу Леха. – Мы просто поговорим с Павлушей. Раз он ночами клиентам Петрова дверь открывал, то знает их в лицо.

– А, ну да… Во второй он.

– Спасибо вам за содействие. Если будут вопросы, мы к вам обратимся.

– Я вот еще что забыла рассказать вам. Не знаю, важно это или нет, но вы уж сами решите.

– Слушаю вас.

– Не помню, говорила ли, что Валька на моих глазах вырос. Так вот, когда ему было двадцать два, его чуть не убили.