скачать книгу бесплатно
Своенравная вдова
Никола Корник
Имя прекрасной Джулианы Мафлит не сходило с первых полос газет: вызывающее поведение и дерзкие выходки повергали в шок дам высшего света и сводили с ума мужчин. Многие хотели завоевать ее сердце, но Джулиана оставалась холодна и неприступна. По иронии судьбы именно Мартину Давенкорту, человеку строгих моральных принципов и высокой нравственности, удалось пробудить в Джулиане страсть и завоевать ее сердце. Однако своенравная красавица понимает, что, только отказавшись от скандального образа жизни, она сможет связать свою судьбу с возлюбленным. Но не так-то просто изменить привычки и стать благовоспитанной леди.
Никола Корник
Своенравная вдова
Пролог
1802
Леди Джулиана Теллант не помнила своей матери. Ей было всего четыре, когда та сбежала с любовником, и маркиз Теллант приказал убрать портрет своей заблудшей жены из гостиной.
– Девочке трудно расти без матери, – когда-то сказала маркизу тетушка Беатрис, но Бивел Теллант посмотрел на свою сестру, как на деревенскую дурочку, и ответил, что у ребенка есть слуги и гувернантка. Чего же больше?
В тот летний день, после обеда, Джулиана скучала над уроками французского, который пыталась вдолбить в нее мисс Берти, и бесконечно упрашивала гувернантку выпустить ее на свет божий. В конце концов та сдалась. Джулиана поскакала вниз по лестнице, не обращая внимания на несущиеся вдогонку указания взять пляжный зонтик и вести себя как подобает.
Дверь голубой гостиной была приоткрыта, и она услышала голос отца на фоне звяканья чайных приборов. Редкий случай – Эшби-Теллант почтила своим присутствием тетушка Беатрис.
– Да, я нашла Мэрианн. Она живет в Риме с графом Кальциони, – ответила старая дева на вопрос маркиза. – Она спрашивала о детях, Бивел.
Тот что-то проворчал.
– Она, без сомнений, хотела бы приехать в Англию повидать их, но это, естественно, невозможно.
Маркиз снова что-то проворчал. Наступила пауза.
– Я слышала, что Джосс отлично себя зарекомендовал в Оксфорде, – живо сказала Беатрис. – Я удивлена, что ты не отослал в пансион и Джулиану тоже. Уверена, она была бы отличной ученицей. Ты же знаешь, как она стремится тебе угодить.
– Я был бы рад отослать ее в школу, но это будет бесполезная трата времени, – отозвался маркиз. – Я уже однажды сделал это, как ты, Трис, предлагала, и посмотри, что получилось! Эта девочка такая же безнравственная, как и ее мать.
Беатрис выразила свое неодобрение:
– Не могу поверить, что ты готов так легко осудить Джулиану и поставить на ней крест, Бивел. Да, тот случай в школе был неприятным…
– Неприятным? Чтение французской порнографии? Нет, он был скорее возмутительным. Беатрис, пожалуйста…
– Это едва ли можно было назвать порнографией, – спокойно возразила Беатрис. – Несколько сомнительных книжечек, которые одна из девочек контрабандой протащила в пансион… Кроме того, если бы Джулиана действительно заинтересовалась подобными книгами, ей не пришлось бы идти дальше твоей библиотеки!
Маркиз что-то проворчал, и на этот раз очень зло.
Джулиана прижалась ухом к приоткрытой двери.
– Ну, и всегда остается брак, – глубокомысленно произнесла Беатрис. – Конечно, пока она еще очень молода и ветрена, но уже через пару лет…
– Как только ей исполнится семнадцать, она выйдет замуж – и делу конец, – раздраженно заявил маркиз.
– Будем надеяться, – сухо ответила Беатрис. – Но ведь для Мэрианн это не стало «концом», а, Бивел?
– Мэрианн была распутной, – холодно отозвался Бивел Теллант. – Она потеряла счет своим любовникам. Да и ребенок из того же теста, Трис. Ты еще попомнишь мои слова. Она плохо кончит.
Они продолжали разговаривать, а Джулиана отошла от двери. Она повернулась и поплелась на улицу через главный холл, выложенный черно-белыми мраморными плитками.
Она пересекла подъездную дорожку и ступила на тропинку, что бежала мимо лаймовых деревьев к лугам и заканчивалась у реки. Джулиана шла медленно, и мысли ее были вялыми, тягучими. Она не понимала, почему отец всегда стремился отослать ее. Сейчас, похоже, чтобы ему угодить, ей надо выйти замуж, и как можно скорее. Джулиана решила, что, может, у нее и получится. Она знала, что хорошенькая. Но внутренний голос подсказывал, что, даже если она сможет сделать это и еще чуть-чуть, отец все равно не будет ею доволен. И никогда ее не полюбит.
Джулиана стала пробираться сквозь заросли тростника, обрамлявшие реку. Рядом находилось большое озеро, берега которого закрывали свисающие ветви ивы. Джулиана отодвинула ивовую занавесь и проскользнула в золотистый сумрак.
Но там кто-то был. Когда глаза привыкли к темноте, она увидела, что с песка вскочил мальчик и стал вытирать руки о бриджи. Высокий и худощавый, соломенно-желтые волосы, лицо, усеянное юношескими прыщами. Джулиана замерла и уставилась на него. Он походил на сына фермера или, может быть, кузнеца-подмастерья.
– Ты кто такой? – снисходительно поинтересовалась она. Она слышала, что таким тоном тетушка Беатрис разговаривает со слугами, и подумала, что мальчик поведет себя как они.
– Мартин Давенкорт, к вашим услугам, мэм. А вы?…
– Леди Джулиана Теллант из Эшби-Теллант, – ответила Джулиана.
Мальчик улыбнулся. У него была очаровательная улыбка, ямочки на щеках затмевали уродливые прыщи. Джулиана внезапно заинтересовалась солнечными бликами на озерной воде.
– Леди из поместья собственной персоной! – произнес он и жестом показал на россыпь камней – остатки старой мельницы, которые виднелись в высокой траве. – Не хотите присесть со мной, миледи?
Джулиана опустила глаза и только сейчас заметила в траве книгу, страницы которой теребил легкий ветерок. Там же виднелись какие-то схемы и рисунки, а рядом с ними – карандаш и листки бумаги. В высокой траве среди камней валялись какие-то деревяшки, веревки и гвоздики.
Джулиана уставилась на книгу и бумаги. Она смутилась от такого явного доказательства его социального статуса. Ей стало неловко.
– Вы не из деревни! – возмутилась она.
Мартин Давенкорт удивленно раскрыл глаза.
«Очень красивые глаза», – подумала Джулиана. Зеленовато-голубые, в обрамлении темных густых ресниц.
– А я разве говорил, что я из деревни? Я временно живу в Эшби-Холле. Сэр Генри Лис – мой крестный.
Джулиана медленно двинулась к нему.
– А почему вы не в школе?
Мартин ответил ей извиняющейся улыбкой:
– Я болел. Я вернусь туда в конце лета.
– В Итон?
– В Харроу.
Джулиана опустилась на траву. Она взяла один из странных деревянных брусков, что там валялись, и повертела его в руках.
– Я пытаюсь построить военное укрепление, – пояснил Мартин, – но никак не могу подобрать для стены правильный угол. Математика не самая сильная моя сторона…
Джулиана зевнула.
– Господи, математика! Мой брат Джосс такой же. Только и знает, что играть в солдатиков и строить всякие укрепления. Просто скука смертная!
Мартин присел около нее на корточки:
– И какие же игры нравятся вам, леди Джулиана?
– Я уже выросла из детских игр, – пренебрежительно ответила она. – Мне уже четырнадцать. Через несколько лет я поеду в Лондон подыскивать себе мужа.
– Прошу прощения, – извинился Мартин; в его глазах сверкнули искорки. – Но все-таки совсем ни во что не играть, по-моему, очень тоскливо. За какими же занятиями вы проводите время?
– О, за танцами, за игрой на фортепьяно, за рукоделием… – Джулиана затихла. Такое перечисление звучало как-то жалко, несерьезно. – Но сейчас, как видите, я ничем таким не занимаюсь, – тихо добавила она, – и мне приходится развлекать себя самой.
– Прогуливаете уроки, пока светит солнышко?
Джулиана улыбнулась:
– Иногда.
Она просидела так до самого вечера, наблюдая, как Мартин старается построить из деревяшек разводной мост. Он постоянно сверялся со своей книгой и бормотал сквозь зубы ругательства. Когда солнце стало опускаться за деревья, она с ним попрощалась, но Мартин едва кивнул ей, полностью погрузившись в свои вычисления. Всю дорогу домой Джулиана улыбалась.
Они еще две недели встречались, если была хорошая погода.
В конце августа, с первым дыханием наступающей осени, Джулиана бросилась на траву и капризно пожаловалась, что глупо ей ехать в Лондон искать себе мужа, поскольку на ней все равно никто не женится. Она бездарная и некрасивая, и все платья ей слишком коротки.
Мартин серьезно согласился, что за два года платья действительно станут ей коротки, если она не остановится в росте. Джулиана швырнула в него одной из его же книжек. Он ловко ее поймал.
– Мартин… – произнесла Джулиана.
– Хм?…
– Ты думаешь, я красивая?
– Да, – ответил он, не поднимая головы. Светлая прядь падала ему на лоб. Темные и четко очерченные брови были чуть сведены от сильной сосредоточенности.
– У меня же веснушки.
– Так и есть. И они тоже тебе к лицу.
– Отец говорит, что я никогда не найду себе мужа, потому что я развязная, – проговорила Джулиана. Она сидела опустив голову и выдергивала из земли травинки. – Он сказал, что я такая же безнравственная, как мама, и вообще плохо кончу. Я совсем не помню маму, – немного грустно добавила она. – Но она не может быть такой плохой, как все говорят.
Карандаш в руке Мартина замер. Джулиана подняла глаза и увидела промелькнувший на его лице гнев.
– Твой отец не должен был говорить тебе подобные вещи, – резко бросил он. – Неужели он сказал, что ты некрасивая и у тебя плохие манеры?
– Я полагаю, что он прав, – ответила Джулиана.
Мартин выругался, но Джулиана не поняла слов, к счастью для нее. Они молча смотрели друг на друга, и затем Мартин проговорил:
– Если в тридцать лет ты еще будешь нуждаться в муже, я сам с радостью на тебе женюсь. – Его голос был хрипловатым, а в глазах светилась застенчивость.
Джулиана потрясенно уставилась на него, а потом покатилась со смеху:
– Ты? О, Мартин!
Мартин отвернулся и снова взялся за книгу по философии. Джулиана видела, что он залился краской до самых корней волос. Он больше не поднимал на нее взгляда и отчаянно таращился в книгу.
– Тридцать лет – это очень много, – уже более спокойно произнесла Джулиана. – Смею предположить, что к тому времени я много лет буду замужем.
– Весьма вероятно, – пробормотал Мартин, по-прежнему не глядя на нее.
Наступило неловкое молчание. Джулиана теребила подол и посматривала на Мартина из-под ресниц. Он казался совершенно погруженным в чтение, хотя она могла бы поклясться, что он перечитывает одну и ту же страницу.
– Это очень щедрое предложение, – проговорила Джулиана и неуверенно накрыла его руку своей. Его кожа была теплой и гладкой на ощупь. Он так и не поднял на нее взгляда, но и руку не сбросил.
– Если к тридцати годам я не выйду замуж, то буду счастлива принять твое предложение, – сказала она и потом тихо добавила: – Спасибо тебе, Мартин.
– Всегда пожалуйста, Джулиана, – ответил он.
Джулиана Теллант и Мартин Давенкорт вновь встретились только спустя почти шестнадцать лет. И к тому времени Джулиана прямой дорогой шла навстречу судьбе, которую в свое время предсказывал ей отец.
Глава 1
1818
Приемы Эммы Рен, самые оживленные и экстравагантные, славились во всем светском обществе. Изнывающие от скуки замужние дамы – и по весы-холостяки, чьи похождения громко осуждались добропорядочной частью общества, – из кожи вон лезли, чтобы получить приглашения к ней.
Тем жарким июньским вечером госпожа Рен устроила совершенно особый прием для избранных. Праздновалось предстоящее бракосочетание ее давнего знакомого, известного ловеласа лорда Эндрю Брукса.
Когда подали десерт, был уже довольно поздний час и в воздухе столовой клубились винные пары, и плавал дымок свечей. Гости, большей частью мужчины, уже хорошо расслабились. Насытившиеся вкусной едой и захмелевшие от выпитого вина джентльмены развалились на стульях и забавлялись с дамами.
Как только двойные двери распахнулись и в них прошествовали лакеи, госпожа Рен хлопком призвала всех к вниманию.
– Леди и джентльмены… – она намеренно понизила голос, – поприветствуем наш десерт, особенное яство по такому печальному случаю…
В толпе раздались смешки.
Госпожа Рен отступила назад и сделала жест лакеям, чтобы те поставили свою огромную ношу посреди стола. Лакеи повиновались и потом отошли в сторону, а одетый в ливрею дворецкий сорвал с блюда серебряную крышку.
На серебряном подносе возлежала обнаженная леди Джулиана Мафлит. Ее рыжие волосы скрепляла великолепная бриллиантовая диадема, на шее висела тонкая серебряная цепочка, а на правом бедре красовалась подвязка, украшенная драгоценными камнями. В пупке у нее лежала ягода винограда, определенные участки тела покрывали узоры из сливок, и вся ее нагота была искусным образом прикрыта виноградом, земляникой и кусочками дыни. Она вся была облита сахарной глазурью и сияла в туск лом свете свечей, словно статуя, вырезанная изо льда. С истинно кошачьей улыбкой она протянула Бруксу серебряную ложечку:
– Первая ложечка твоя, дорогой…
Брукс с готовностью принял ее и с энтузиазмом зачерпнул сливок и фруктов.
Вперед рванулся и сэр Джаспер Коллинг, один из самых настойчивых поклонников леди Джулианы.
– Я тоже хочу свою порцию этого десерта…
Но Брукс отпихнул его:
