скачать книгу бесплатно
Волчьи ягоды
Владимир Григорьевич Колычев
Колычев. Мастер криминальной интриги
В лихие девяностые, когда страна наслаждалась первыми глотками свободы, а братва и воровские банды боролись друг с другом за сферы влияния, в заводском поселке Тяжмаш возникла своя «бригада», возглавляемая неким Шахом. Его подруга Карина мечтала сама встать во главе братвы, и в один прекрасный день ей это удалось. Шах был убит, и она стала настоящей «леди в законе» – жестокой, властной и бескомпромиссной. Преступный бизнес Карины процветал, и ее «империя» росла как на дрожжах. Так было, пока в городе не появился авторитетный вор по кличке Сухарь, который решил, что бабе не место в большом криминальном бизнесе…
Владимир Колычев
Волчьи ягоды
Часть первая
Глава 1
Сеанс закончен, посвящение состоялось – можно подняться с колен и прополоскать рот…
Карина с презрением смотрела на Лельку. Эта лохушка повелась на развод и на коленках обошла по кругу пацанов. Теперь вот отплевывается. Нанаец застегивает штаны и тупит глазки, Кобзарь прячет улыбку в кулак, Шах с отстраненным видом смотрит в потолок. Один только Панас всерьез считает, что иначе и быть не могло. Мало того, он смотрит на эту шлюшку, как на равную себе, и басовитым голосом произносит:
– Кара, Лелька теперь наш человек!
Здоровый он парень, этот Эдик Панасов, почти два метра ростом, плечи, как у Сталлоне. Волосы острижены коротко, зато брови пышные, черные как смоль, нос большой, орлиный, а глазки маленькие, ястребиные. Внешне он чем-то похож на орла, особенно сейчас, когда согнутые в локтях руки разведены в стороны. Орлом парень смотрится, только мозги у него куриные.
– Твой человек! – отрезала Карина. – Такая же идиотка, как ты!
Нельзя сказать, что Панас не умел мыслить логически. Умел. Иначе бы он не возмутился так удивленно:
– Почему как я? Разве я идиотка?
– Идиот!
– Ну-у…
Он готов был с этим поспорить, но ему требовалось для этого время. А кто ж ему его даст?
– Вы хоть бы закрывались, придурки! – набросилась Карина на остальных.
Как такового обряда посвящения в братство не существовало. Достаточно было желания в него вступить. Достаточно, если человек стоящий. А если какое-то фуфло, никто не назовет его братом.
– Да ладно тебе, сестренка! Нормально все, – ухмыльнулся Кобзарь.
Рома Кобзарь чуть ли не с детства занимался боксом, в подвале тягал железо до изнеможения, но качком так и не стал. Мышцы у него железные, но на вид не выдающиеся. Руки сильные, но плечи не широкие. И роста он среднего. Удар у него будь здоров, но вид – совсем не устрашающий. Недобор веса он компенсировал нахальством и дерзостью, а недостаток роста – высотой прически. Пышная у него шевелюра. Если волосы в красный цвет покрасить, возникнет впечатление, будто костер на голове развели.
Только Рома мог додуматься до такого, чтобы пустить Лельку на «круг». Развел ее на быстрый секс как последнюю лохушку и рад. Но с него какой спрос? Он на моральный кодекс строителя коммунизма не молится…
– Да у тебя-то, может, и нормально. А эта шлюшка что здесь делает?
Подвал у них в доме большой, места здесь много. Это ведь Центр творчества молодежи, здесь как бы кружки всякие должны работать. И как бы работают. Но в директорскую комнату допускались только те, кого Карина, Кобзарь и Шах приняли в свое братство, кого признали за своего. Панас и Нанаец свои, а Лелька – нет. Ей в борделе самое место.
– Я не шлюшка! – возмутилась Лелька.
– А кто ты? – с удивлением спросила Карина.
– Я… Я теперь с вами…
– Кто тебе такое сказал?
– Кобзарь сказал… Шах… А разве нет? – Лелька растерянно посмотрела на Кобзаря, но тот прятал от нее глаза, усмехаясь в кулак.
– Хочешь сказать, что я тоже такой обряд посвящения проходила? – бросила на нее злой взгляд Карина. – Думаешь, я тоже тут… у всех?.. – И неожиданно ударила Лельку кулаком в челюсть. Та рухнула на спину, высоко вверх забросив свои кривые ноги. – Ты так думаешь, да?
Карина росла на улице, телячьи нежности не про нее. И дралась она совсем не как девчонка, а так, что далеко не всякий пацан мог сладить с ней. Потому и была она здесь первой среди равных. Никто не утверждал ее верховенство, само собой как-то вышло. Может, потому и тянет девчонок в братство, что Карина здесь за рулевого. Некоторым даже везет – Алиса и Натка яркий тому пример. У Алисы черный пояс по карате, а Натка – просто чумовая девчонка, к тому же она медучилище заканчивает, если вдруг что, и кровь остановит, и рану зашьет. Да и в постели может первую помощь оказать – не каждому, но многим, и то, если очень хорошо попросить…
– Ну, чего молчишь, тварь? – Карина схватила Лельку за волосы, оторвала от пола и снова ударила кулаком в нос.
Бедняга растянулась на полу, затем стала отползать от своего палача, а Карина с отвращением смотрела на нее.
– Еще? – зло спросила она.
– Не надо! Ну, пожалуйста! – размазывая кровь по лицу, разрыдалась Лелька.
– Все поняла?
– Все!
– И кто ты?
– Шлюха!
– А что шлюха здесь делает?
Лелька поднялась и, опасливо глянув на Карину, с поспешностью побитой собаки прошмыгнула мимо нее.
– Зачем ты так? – усмехнулся Кобзарь. – Девочка старалась…
Он мастер спорта по боксу, кубков и медалей не сосчитать, но Карина все-таки рискнула ударить его. Резко ударила, без размаха – кулаком точно в подбородок, но Кобзарь на ногах удержался. Поплыл слегка, но удар, в общем-то, выдержал. А в ответ бить не стал. И дело тут не только в том, что Карина – женщина. Просто он знал, что драться она будет до последнего. Худенькая, на вид вроде немощная, но вырубить ее в драке практически невозможно. Сколько ее ни бей, все равно она будет подниматься и давать «ответку». Такая уж у нее физиология и натура… К тому же за Карину мог вступиться Панас. Парень он простодушный, сам по себе, в общем-то, безобидный, но за своих готов биться смертным боем. Кобзарь для него тоже свой, но Карину он все-таки уважал больше.
Кобзарь хорошо это знал, потому и не стал отвечать ударом на удар. Но возмущение в нем хлестало через край:
– За что?!
– За то, что ты меня подставил!
– Я тебя подставил?
– Рома, я с тобой трахалась?
– Нет, – мотнул головой Кобзарь.
– А с тобой, Игорек?
– Нет, – ответил Шах и, мотнув головой, добавил: – Глупости ты говоришь, сестренка!
Игорь Шахов был самым старшим в братстве. Два года в морпехе отслужил, столько же на заводе отработал. Ему бы жениться да семью завести, но не стремился он к этому. Нравилась ему пацанская вольница, но еще больше привлекала власть над ней. Он тоже центровой в братстве, пацаны во всем слушают его, что ни говори, а уважение Шах заслужил. Он и подвал этот выбил под Центр творчества, и ремонт организовал, качалку здесь сделал, пацанам рукопашный бой, которому его в армии научили, преподает. А ведь он не просто в морпехе служил, а в разведроте… Алиса секцию карате здесь открыла, но это не совсем то, что нужно. Шах реальным вещам учил, а в спортивном карате в основном показуха…
– Никому такая мысль в голову не придет, – продолжал Шах, – а если Лелька ляпнет… Ну, она знает, что с ней будет.
Шах спал с Алисой, но при этом его не пугало, что она может узнать о его развлечениях с Лелькой. Во-первых, он во всеуслышание объявил, что считает себя свободным человеком, а во-вторых, Алиса влюблена в него так, что готова простить ему все. Даже Карину…
Все знали, что Шах неровно к ней дышит, да он этого и не скрывал – ни перед ней, ни перед Алисой, ни перед братвой. Симпатичный он парень – армейская прическа, правильные, по-мужски жесткие черты лица, сильный взгляд, суровый характер. При всем своем несерьезном отношении к жизни достаточно строг к себе и готов на все, чтобы не уронить свой авторитет, но до подлостей никогда не опускался.
– Зря ты, Кара, – потирая отбитый подбородок, сказал Рома. – Все знают, что тебя хрен раскрутишь…
– Считай, что я купилась. – Карина села в старое продавленное кресло, достала из кармана куртки пачку «Родопи», закурила и выдохнула дым в потолок. – Ты, Рома, извини, погорячилась я.
– Да мы сами, по ходу, виноваты. Устроили бардак, в натуре…
– Бардак… – кивнула она и тут же косо взглянула на Шаха: – Ну, чего смотришь?
Он действительно смотрел на нее с упреком. Не нравилось ему, что Карина курит. Пацанов он уже давно отучил от этого дела. Если кто-то и курил, то делал это втихаря. Нет, он никому морали не читал, просто брал курильщика в оборот, такие нагрузки ему задавал, что весь никотин вместе с блевотиной выходил… С Кариной он так поступить не мог, но ведь она понимала, что другим подает дурной пример. Нехорошо это, плыть против течения.
– Ладно, уговорил… – затушила сигарету Карина.
– «Южане» толпу собирают, – с важным видом заговорил Панас. – Сказали, что завтра на скачках всех «северян» замочат…
Поселок Тяжмаш негласно делился на Юг и Север, и эти две стороны постоянно выясняли отношения между собой. На волне вражды к «южанам» Карина, в общем-то, и подняла свой авторитет. На равных с пацанами дралась, за это ее и уважали. Да и «северное братство» они с Кобзарем и Шахом основали, чтобы противостоять натиску «южан».
Что ж, если завтра намечается драка, «северяне» выйдут на нее большой и подготовленной толпой. И драться Карина будет, не жалея себя. Но все это как-то несерьезно. Победа над «южанами» – это не та цель, к которой надо стремиться… А раз не та, значит, надо стремиться к чему-то другому…
Глава 2
Лето на дворе. Типичное московское лето – серое небо, мокрый асфальт, шестнадцать градусов тепла. Если это вообще можно назвать теплом.
В Ялте сейчас солнце, жара, чайки над морем кружат, яблоками там пахнет и шашлыком. И платье надеть можно, туфли на высоком каблуке, чтобы мужчин своими длинными ногами соблазнять. На курорте Карина могла позволить себе многое из того, что запрещала себе здесь. Но сегодня у нее почти что курортное настроение. Тушь на ресницах, губы накрашены, в брюках она, но туфли на каблуке. Невысокий каблук, не тонкий, но все-таки это лучше, чем ходить в кроссовках.
Правда, до тетки еще надо добраться. Деньги на билет до Ялты есть, но, чтобы его купить, надо ехать в Москву. Это не очень далеко, двадцать четыре километра на электричке. Плохо только, что электричка ушла, следующая только через сорок минут.
Нет, Карина не спешила, но и ждать не хотелось. Хотя «Волг» с шашечками что-то не видать, зато частников хватает, «Лады» стройным рядом стоят, как на выставке, – «семерки», «шестерки». Даже новенькая «девятка» в этот строй затесалась.
Народ в Тяжмаше живет неплохо: завод здесь богатый, зарплаты хорошие, потому и таксисты процветают. И сейчас машины одна за другой на Москву идут. Все правильно – чем дольше ждать электрички, тем выше спрос на такси.
Карина подошла к белой «семерке», у которой стоял толстопузый мужик с рыжими усами. Нахальная ухмылка на губах играет, а на пальце ключ от машины крутит.
– Тебе куда, красивая? – спросил он, без всякого стеснения раздевая ее взглядом.
– В Москву.
– Чирик.
– А не много?
– В самый раз.
Это уж слишком! Билет до Ялты столько не стоит, поэтому Карина повернулась к водителю спиной.
– Эй, постой! – Мужик грубо схватил ее за плечо, развернул к себе и чесночной отрыжкой дыхнул в лицо. – Могу натурой взять!
– Ты ничего не попутал, мужик? – завелась Карина.
– Ты с кем разговариваешь, шалава конченая?
– Руку отпустил!
Но рыжеусый, напротив, рванул руку на себя и ловким заученным движением закрутил ее Карине за спину. От боли в локтевом суставе закружилась голова.
– Слышь, мужики, проститутки совсем оборзели! – обратился он к другим водителям, которых с каждой секундой становилось все больше. Скучно им, а тут целое представление. Карина с ненавистью смотрела на них. Ну, хоть какая бы падла заступилась за нее!
– Я не проститутка! А ты, козел, за свой базар ответишь! – простонала она.
– Ну, я тебе сейчас покажу козла!
Рыжеусый потащил Карину к своей машине, но на пути у него вдруг появился симпатичный парень в темно-сером костюме. Среднего роста, худощавый, не очень подвижный. В нем самом не было ничего угрожающего. Судя по всему, он это понимал, потому пустил в ход служебное удостоверение:
– Капитан Кастальский. На пятнадцать суток захотел?
– Я?! На пятнадцать суток?! – отпуская Карину, возмущенно протянул водитель. – А что я такого сделал? Она сама!
– Свободен.
– Мы еще встретимся! – люто зыркнув на рыжеусого, пригрозила Карина.
Она хотела еще и ногой его пнуть, но капитан взял ее под руку и куда-то повел. Удивительно, но она даже не пыталась сопротивляться.
– Вот видите, товарищ капитан, сама же пристает! Встретиться со мной хочет. Сто рублей за час! – донеслось им вслед. – Откуда ж такие деньги?
– Ты кто такая? – сухо спросил Кастальский, отпустив Карину.
Он смотрел на нее холодным, почти бесчувственным взглядом, и это почему-то взбесило Карину:
– Да пошел ты! – резко повернулась она к нему спиной и зашагала в сторону кассы.
В городе Сочи темные ночи. Но Москва не Сочи, здесь в июне темнеет поздно, в районе двенадцати ночи. Половина одиннадцатого вечера – еще светло, но людей уже мало. Некого таксистам развозить, потому и стоят они гуртом. Треплются о чем-то, хохочут. Рыжеусый в центре внимания – пузо вперед выкатил, ключи на пальце крутятся. Весело ему. Ничего, сейчас еще веселей станет.
Пацаны шли к станции рассеянной толпой. Ничего особенного – пассажиры к вечерней электричке идут. Одеты они неважно, молодые все, взять с них нечего, поэтому таксисты не обращали на них внимания. А зря.
Карина шла как будто сама по себе. Ее заметили, и таксисты начали скалиться, показывая на нее пальцами. И никого не смущало, что Карина шла прямо к ним. Никто не видел в ней опасности.
– Что, натурой решила расплатиться? – спросил у нее рыжеусый.
Она кивнула, вроде как соглашаясь. Еще пару шагов, и можно бить.
