banner banner banner
Битва Деревьев
Битва Деревьев
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Битва Деревьев

скачать книгу бесплатно

Битва Деревьев
Илья Новак

Аквадор: Герои уничтоженных империй #3
Отгремела война с ордой хана Горака. Стаи орков отступили в продуваемую всеми ветрами Гравийскую пустошь, друиды вернулись в Кричбор, и народ детей деревьев зажил прежней жизнью… но спокойствие продлилось недолго.

Что происходит на старых лесных кладбищах посреди Свельтера и Леса-Шептуна, почему оттуда доносятся скрип камней и шелест земли, осыпающейся в разрытые могилы? Темная сила встает из пещер под Горой мира, странные тени бродят ночами по руинам Скребунов, мертвоживые чудовища пришли с Гроанского хребта, ну а корабельщики Стир-Пайка просто исчезли, будто бы их и не было…

В недобрый час появился Эльхант в срединных землях: здесь наступили тяжелые времена. Чтобы выяснить, кто же на самом деле этот Мертвец, повелевающий легионами завоевателей, молодому эльфу из племени Кедров предстоит спуститься в древние катакомбы и подняться в наднебесье, посетить иные миры, подружиться со жрецами Солнечного Камня и узнать, где похоронен древний маг…

Продолжая цикл «Герои уничтоженных империй», роман «Битва Деревьев» является в то же время произведением с самостоятельным сюжетом, которое можно читать в отрыве от предыдущих книг.

Илья Новак

Битва деревьев

Часть первая

МИР ДЕРЕВЬЕВ

Глава 1

Лицо Эльханта выражало несокрушимую уверенность в себе. Он был еще молод, и самоуверенность эта иногда выглядела забавно, а иногда раздражала. Темные глаза эльфа смотрели твердо и прямо, тонкий, с едва заметной горбинкой нос будто рассекал лицо надвое. Казалось, что гладкой светлой кожи, натянутой на крупных скулах, пока ни разу не касался бритвенный ножик. Волосы и глаза имели странно-неопределенный оттенок, более зависящий от освещения, чем от их собственного цвета: в лесном сумраке они становились почти черными, на ярком солнце – золотистыми.

Эльхант Гай Септанта из туата агачей быстро шел по широкой лесной дороге. Далеко впереди гудело пламя. Аргос – каменный город, но деревянных построек в нем хватало, и теперь они пылали вовсю. Некоторое время назад величественные башни задрожали, огонь поднялся над городской стеной и лизнул высокое весеннее небо. По всему лесу над кронами взвились стаи птиц, посыпались на землю мелкие сухие ветки; грохот раскатился по округе, донося до тех, кто еще не знал этого, страшную весть: Аргос пал, железнодеревщики не отстояли его.

Услыхав за деревьями лязг, Септанта приостановился.

Весна уже вступила в свои права, заморозки несколько ночей как прекратились, и по всему лесу распускались почки. Растущие вдоль дороги невысокие дубы бросали тень на облаченного в одежду неприметных цветов агача – высокая гибкая фигура сливалась с лесным сумраком. Бледно-зеленый, выцветший оттенок свидетельствовал о дешевизне тканей, пошедших на его одеяние. Все швы были сделаны толстыми черными нитями. Кожаные штаны подпоясывал узкий ремень, простого покроя рубаха из крапивной ткани была надета поверх другой, более длинной. Короткий, едва достигающий бедер шерстяной плащ удерживала на правом плече медная застежка в форме кедрового листа. На спину, прижатый ножнами, свешивался капюшон с хвостом.

Далеко впереди, где начиналась долина, на другой стороне которой стоял Аргос, в узком просвете между кронами багровело небо. Силуэты, смутно различимые на фоне пожара, бежали навстречу Септанте. Эльф достал из ножен кэлгор – матовое, чуть изгибающееся лезвие на длинной прямой рукояти, обмотанной полосами шершавой, будто в мелких пупырышках, черной кожи. Металл клинка отливал темно-синим, а когда сквозь ветви деревьев до него добирался солнечный луч, на лезвии вспыхивали голубые крапинки.

Разглядев первых из тех, кто двигался навстречу, Эльхант заспешил дальше. Железнодеревщики – сплошь латы, шлемы с забралами, щиты и копья – тяжело бежали по дороге; подбитые металлом подошвы сапог глубоко погружались в мягкую лесную землю. Это был отряд пехотинцев, встретивших врага под городскими воротами и теперь в панике отступавших. На Септанту не обратили внимания; вскоре толпа беглецов начала обтекать его, будто наполненный дребезжанием и взблеском стали клокочущий водный поток – быстро плывущий остроносый челн. Агач шел дальше, а защитники Города Зари бежали мимо. Некоторые были без копий или щитов, один хромал, другой на глазах у Эльханта упал, огласив лес лязгом, кое-как поднялся и заковылял дальше.

Дневной свет лился навстречу вместе с багровыми всполохами огня; отступающие возникали сначала в виде смутных силуэтов и лишь вблизи от Септанты становились хорошо видны. Теперь впереди он разглядел кого-то, совсем непохожего на железнодеревщиков.

Он ускорил шаг. Облаченная в темно-красный мужской костюм эльфийка, чьи длинные белые волосы с первого взгляда показались Эльханту седыми, стояла спиной к нему и выкрикивала приказы. До последних лесных деревьев, за которыми начиналось открытое пространство, оставалось недалеко – незнакомка обращалась к тем, кто еще не достиг леса, скорее всего, подгоняла их. За спиной у нее висел колчан со стрелами, в руке она сжимала небольшой лук.

В последний раз прокричав что-то, она развернулась и побежала как раз в тот миг, когда мимо проходил Септанта. Они столкнулись плечами, агач не замедлил шага, а эльфийка чуть не упала. Она крутанулась, взрыв каблуками лесную землю, и выкрикнула вслед:

– Эй, ты!

Эльхант, сделав несколько шагов, остановился и глянул назад.

– Ты куда идешь?!

Он показал на долину.

Теперь они стояли лицом друг к другу. Незнакомка оказалась молодой, и волосы ее не были седы – просто очень белые. Решительное, как и у Эльханта, скуластое лицо можно было бы назвать красивым, если бы не напряженно сведенные брови, поджатые губы и прищуренные глаза.

Железнодеревщики все еще пробегали мимо, но их становилось все меньше.

– Кто ты такой? – спросила девушка.

– Дозорный с южной башни.

Она окинула взглядом его одежду, посмотрела на кэлгор в руке.

– Ты не знаешь, что происходит? Мертвоживые взяли город. Беги!

– Нет.

– Эй, ты не понимаешь, что ли? Оборона сломана, враг уже в Аргосе…

– Смерть – счастье, а не горе, – возразил Эльхант, повторяя старинную присказку друидов.

– Но не сейчас. Они пришли с севера, поэтому ты, сидя в своей башне, ничего не знал.

Со стороны города донесся грохот. Дрогнула земля.

– Склады масла взорвались! – воскликнула девушка. – Ты, как тебя… дозорный! Иди за мной!

Глаза Септанты блеснули, и упрямство проступило на лице, резче обозначив изгиб тонких бровей, скулы и глубоко посаженные глаза.

– Нет, – отрезал он и, повернувшись к ней спиной, заспешил дальше.

Еще мгновение амазонка глядела вслед, затем, тряхнув волосами, продолжила путь.

Со стороны Водного Предела – с севера – кромка леса тянулась по вершинам и склонам гряды холмов. Долина, где высился Аргос, широкой полосой шла вдоль их подножий. Сбегая по склону, Эльхант Гай Септанта смог окинуть взглядом все пространство вплоть до Изумрудного леса. Через долину вилась узкая речушка – чтобы добраться до города, необходимо было пересечь ее по старому мосту. На ближнем берегу стояла дозорная башня; за рекой, перед городскими стенами, виднелись темные пятна огородов, крыши крестьянских домов и частоколы. Между ними двигались фигурки пеших и всадников.

На агача упала тень, он вскинул голову. Несколько крылатых силуэтов неслось в том же направлении, куда бежали защитники. Те, что покрупнее, несли на себе трех седоков, на меньших летело по одному. У железнодеревщиков не было грифонов, значит, оборонять Аргос им помогали разведчики Предела Тверди…

Эльхант еще не знал, что собирается делать дальше, но понимал, что ему нужно находиться в долине. Для чего ему необходимо там быть – выяснится уже на месте.

Агач шел все быстрее и в конце концов побежал.

Одна из возвышавшихся над городской стеной башен медленно накренилась. Над Аргосом воздух дрожал от жара, а теперь там поднялся столб дыма: поначалу узкий, густой и темный, выше он расширялся, теряя плотность, из коричневого становился бледно-серым, потом сизым и, наконец, исчезал, растворяясь в океане прохладного воздуха.

Эльхант бежал, делая широкие шаги длинными ногами, обутыми в сапоги из бархатистой бледно-зеленой кожи на мягких подошвах.

Он увидел влекомую старой клячей повозку. Двое крестьян, молодой и старик, тащили хилую кобылу под уздцы, на телеге среди тюков и горшков сидело четверо детей. Впереди лежала эльфийка, ее грудь и левое плечо перематывала пропитавшаяся кровью повязка. От города, между огородами к мосту и дальше, тянулась неширокая дорога. Перед Эльхантом она сворачивала вправо, и повозка как раз преодолевала поворот.

Когда агач выскочил на дорогу, один из крестьян отпрыгнул, схватил вилы и выставил перед собой. Дети испуганно загалдели. Раненая не пошевелилась. Старик что-то сказал, молодой выпрямился, не опуская вил, подозрительно пялясь на Эльханта.

– Свой, – сказал тот, замедлив шаг, но не останавливаясь. – Я свой. За вами много едет?

– Много, – откликнулся старик. – Мы первые. Они не успевают…

Эльфийка на телеге что-то простонала. Молодой положил вилы, старик потянул лошадь дальше.

Эльхант вновь побежал, но теперь медленнее, сжимая кэлгор обеими руками. Дорога была хороша утоптана многочисленными копытами и подошвами: по ней часто ездили повозки с урожаем и товарами или военные патрули железнодеревщиков.

Дюжина пехотинцев в более легком облачении, чем у тех, кого агач повстречал в лесу, пересекала мост.

– Подождите! – Эльхант остановился, заступив им путь.

Передние солдаты замахнулись мечами. Септанта отскочил.

– Это дозорный… – пропыхтел кто-то, разглядев зеленую одежду.

Солдаты побежали дальше. Другой голос выкрикнул:

– Уходи, дикарь!

Проводив их взглядом, Септанта продолжил путь. Железнодеревщики, единственные среди детей деревьев, кто предпочел оседлую городскую жизнь и каменные дома вольным лесным просторам, деревянным постройкам и шалашам, свысока относились к другим туатам, составляющим народ Атланса. Собственно, они теперь потеряли право именоваться туатом – племенем. Но они обещали защиту и покровительство тем, кто поселится в их городе или станет обрабатывать окрестные поля. Земли вокруг Аргоса были плодородны, и многие, испытывающие склонность к оседлой жизни, давно обосновались в долине. Их не останавливала даже величина податей, которые они обязаны были платить, как и то, что с началом любых военных действий всех юношей призывали под городские знамена. И вот теперь железнодеревщики бегут, Аргос, их гордость, великий Город Зари, объят пламенем…

Мост подрагивал: сразу три телеги одна за другой пересекали его. Септанта остановился возле приземистой каменной башенки. Безымянная речушка была быстрой и мутной. Вода закручивалась водоворотами, клокоча вдоль невысоких отвесных берегов.

Первая телега проехала мимо; крестьяне не обратили на Эльханта внимания. Он окинул взглядом башню: добротная постройка, узкие двери из мореного дуба, зубцы над круглой крышей и ни одного окна. Дозорных нет, наверное, сбежали… Эльхант прищурился, увидев, что из кустов, растущих в узком пространстве между башней и берегом, торчат ноги. Подошел ближе, раздвинул ветви: лицом вниз там лежал мертвый железнодеревщик. Септанта поглядел на башню, на мертвеца и вернулся к мосту.

На другом берегу с разных сторон сюда бежали солдаты, в основном пешие, хотя попадались и конники, ехали телеги – их было совсем немного, – шли крестьяне, бросившие свой скарб. Часть домов горела; столбы дыма, будто медленно извивающиеся поганки на тонких ножках, вырастали в разных местах долины – они казались крошечными в сравнении с тем ленивым черным смерчем, который покачивался над городом.

Опустив меч, Эльхант вытянулся на цыпочках, пытаясь разглядеть, что происходит дальше. От городской стены надвигалось что-то непонятное…

Он налег на тяжелую дверь и вбежал в башню. Здесь было лишь одно полутемное помещение со стеллажами, где стояли копья, луки и колчаны. Вверх вела лестница, Эльхант помчался по ней. С трудом откинув тяжелый люк, сначала осторожно выглянул, повел глазами, осматривая крышу, и лишь затем выбрался на круглую площадку.

Второй дозорный сидел, привалившись спиной к невысокому брустверу. Из головы его торчала пробившая решетчатое забрало короткая стрела. А еще на крыше была одна из тех штук, которые строили железнодеревщики и с которыми Эльхант, дитя диких южных земель, никогда раньше дел не имел: массивный самострел на подставке с колесами. Тетива натягивалась с помощью длинного изогнутого рычага; болт, которым было заряжено оружие, напоминал копье. Самострел стоял вполоборота к брустверу, рядом с дозорным. Судя по всему, тот как раз зарядил его и разворачивал в сторону моста, когда солдата убили.

Эльхант склонился над мертвецом. Щелкнул ногтем по блестящей черной поверхности стрелы. Не дерево и не железо… что это, камень? Не может быть, каменная стрела слишком тяжела, да и не отличается прочностью…

Агач потянул, и тело шелохнулось, будто дозорный вдруг ожил. Эльхант Гай Септанта, обладатель не примитивного, но прямолинейно работающего разума, не боялся смерти, мертвецов… и чего бы то ни было еще. Страх подпитывается воображением, фантазией, Эльхант же был слишком практичен, чтобы страшиться ирреального, и слишком уверен в себе, чтобы бояться реального врага. Почтения к трупам он тоже не испытывал: раз уж ты мертв, так ты мертв, и тебе безразлично, что происходит с твоим телом. Сунув меч в узкие ножны, висящие на ремне за спиной, агач уперся ногой в плечо мертвеца, ухватился обеими руками и выдернул стрелу из забрала. Голова дернулась, из проломленной решетки выплеснулась кровь. Дозорный качнулся и повалился на бок, брякнув доспехом о камни.

Септанта провел длинными пальцами по гладкой холодной поверхности… нет, он не мог понять, что это за материал. Слишком легкий для камня или железа, слишком тяжелый для дерева. Наконечника не было – черный штырь на конце сужался, будто хорошо заточенный колышек, там спиралью тянулись острые зазубрины.

Сжимая стрелу, Эльхант шагнул к брустверу. Одновременно две группы солдат подбегали к мосту. Телеги, всадники и пешие стекались сюда со всех сторон. А дальше между пылающими домами шли другие фигуры, и вместе с ними на реку надвигались зеленоватые сумерки: исчезали яркие краски, пространство бледнело, будто его затягивала плесень. Аргос уже погрузился в блеклое марево, лишь всполохи огня над стеной иногда прорывались сквозь болотный полумрак. Граница мглы двигалась неравномерно, выбрасывала перед собой щупальца – и каждым таким щупальцем был отряд врагов. Ими мгла будто цеплялась за землю и подтягивала себя вперед, медленно, но неотвратимо пожирая долину.

Противники шли не сплошными рядами, а разрозненными группами, и с крыши казалось, что их не больше, чем тех, кто отступает. Железнодеревщиками владела паника – иначе они бы поняли, что могут собраться вместе и принять бой на берегу безымянной реки.

Положив стрелу на бруствер, Септанта покинул крышу. Он сбежал по лестнице и выскочил к мосту в тот момент, когда первые солдаты достигли берега. Среди пеших возвышался конник: закованный в железо тяжеловес на мосластом гиганте. Встав там, где заканчивались бревна, агач высоко поднял меч, и клинок зарябил синими искрами. Набрав в грудь побольше воздуха, Эльхант проревел:

– Остановитесь!

Передние солдаты не обратили на него внимания. Конник приближался, и агач, повинуясь внезапному порыву – наитию, которого он слушался на протяжении всей своей пока еще недолгой жизни, – чуть присев, резко выставил ногу. Один из пеших споткнулся и упал, следом повалились еще несколько, бегущие за ними начали останавливаться.

Многие потеряли или бросили свои шлемы, и Эльхант видел лица. Среди солдат были не только железные, тут хватало крестьянских сыновей и тех, кто когда-то принадлежал к туату вольных корабельщиков с островной гряды Стир-Пайк, но после разрушительных бурь и ураганов, налетевших на северо-западную часть Атланса, предпочел покинуть те места, поселиться в долине Зари и обзавестись семьей. В отличие от воинов-железнодеревщиков, солдаты были облачены в кожаные панцири и боевые фартуки.

– Оборона на мосту! – прокричал Септанта. – Чтобы дать крестьянам отойти…

Образовался затор: задние напирали, а передние пытались подняться. Эльхант ухватил за протянутую руку одного из солдат, помогая ему встать, и тут его с такой силой ударили в бок, что агач чуть не упал. Он успел перескочить через солдата, крутанулся, пригнувшись и выставив перед собой кэлгор.

– Прочь! – Голос глухо донесся из-под забрала.

Конник, ногой отпихнувший наглого дикаря со своего пути, вновь утвердил ступню в стремени и ткнул коня каблуками. В левой руке было короткое тяжелое копье, возле наконечника которого болтались обрывки флага.

– Ищешь смерти, кедр?

Большинство солдат остановились, переводя взгляд с одного на другого.

– Здесь надо держать оборону… – начал Септанта.

– Пошел вон! – Доносящийся из-под забрала голос наполняло презрение. – Или сталь в брюхо захотел? Эй, вы, сбросьте дикаря в реку!

Эльхант прыгнул. Всадник собрался ударить его копьем, будто дубинкой, но агач упал, прокатился по земле и встал на ноги уже под лошадиным боком. Бросив меч в ножны, он обеими руками вцепился в ступню, дернул, высвобождая ее из стремени, поставил на плечо и резко выпрямился.

Железнодеревщик накренился, выпустив оружие, стараясь ухватиться за шею скакуна и, словно башенка, которую нападающие своротили мощным ударом тарана, со скрежетом рухнул вбок.

На мосту уже никто не бежал, солдаты остановились, со всех сторон множество взглядов устремилось на агача в зеленой одежде. Лязгая и ругаясь, железнодеревщик пытался встать, что довольно тяжело сделать в полном боевом доспехе. Конь заржал, переступил с ноги на ногу. Схватившись за пышную гриву, Септанта взлетел в седло, выпрямился во весь рост и, с трудом балансируя на лошадиной спине, прокричал, перекрывая звучащие вокруг голоса:

– Вы убегаете, забыв про своих?

Его почти не слушали – солдаты начали двигаться прочь от моста. Эльхант выкрикнул:

– Кровь ваших детей останется на ваших руках!

Голоса начали стихать. Кто-то хрипло произнес:

– Приказали отступать.

– Кто приказал? – Взмахнув руками, чтобы не упасть, Эльхант ткнул мечом в сторону успевшего подняться на колени железнодеревщика. – Они? Это же воины железа! У них нет семей, им ничего терять, кроме своих казарм!

– Но город пал! – выкрикнул другой голос.

– Я не гоню вас в город. – Септанта повернулся и присел, ухватившись за луку седла. – Надо встать здесь и держать оборону, пока крестьяне не смогут…

Он замолчал, когда с дальнего конца моста донеслось ржание. Головы повернулись туда. К берегу подъезжали две телеги, вокруг шло множество крестьян, женщины и дети. Некоторые несли младенцев.

– Вот о ком я говорю! – прокричал Эльхант.

Он спрыгнул на землю, увидел, что железнодеревщик уже выпрямился, и сильно хлопнул коня по заду. Заржав, скакун пошел вперед между расступившимися солдатами.

Из прорезей в забрале на агача глянули злые глаза.

– Иди за ним, – приказал Эльхант, показывая в сторону, куда пошел конь, и отвернулся, тут же позабыв про железнодеревщика.

Солдаты расходились в стороны, пропуская телеги.

– Ирма! – прокричал кто-то, и тут же одна из эльфиек, прижавшая к груди плачущего ребенка, бросилась к мужу.

Септанту тронули за плечо, он резко повернулся и увидел невысокого коренастого эльфа с морщинистым лицом.