banner banner banner
Внутри
Внутри
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Внутри

скачать книгу бесплатно

Внутри
Ирина Сергеевна Пирожкова

Как отличить реальность от выдумки? Возможно ли полюбить вымысел? Что окажется сильнее: любовь или предубеждения? Всё это раскрывается на страницах данной книги.

Любовь больше, чем сказка, но сказка меньше, чем суть…

Ирина Пирожкова

Внутри

Предисловие

Это было три года назад. Первый раз, когда их сны пересеклись. ОН стоял на улице и смотрел, как ОНА сидела за столиком в кафе. Её рыжие волосы нежно переплетались между собой в длинных косах, свисающих с бледно-розовых плеч. Она была одета в розовое платьишко, такое легкое, как она сама. Казалось, что единое дуновение ветерка унесет её, а платье послужит парусами. Юноша так боялся к ней подойти, кажется он даже забыл, что это был всего лишь сон…

С наступлением утра он почти ничего не помнил, но впредь каждую ночь она появлялась в его снах, а он являлся к ней. Каждую ночь ему снилось то кафе, та же улочка, которая по видимости была не из его города. Всегда были разные люди. И остальное было совершенно другим. Но одно всё же было неизменно. Они.

Часть I

«Том Эйтон»

ЕГО зовут Том. Том Эйтон. Ему уже шестнадцать лет. Сновидения про незнакомку давно прекратились. Не сказать, что он скучал, но абсолютно точно не отказался бы увидеть её вновь. Он видел её каждую ночь на протяжении нескольких лет. Он был даже влюблен в неё. Каждую ночь был ближе к ней, видел её, он даже, кажется, чувствовал её запах. Он был таким сладким с привкусом фруктов и ароматом полевых цветов. Её походка, волосы, глаза, руки… На протяжении двух лет мальчик просыпался с надеждой, что это не сон. И разочаровывался.

Сны прошли, Том увлекся учебой, спортом. У него появился лучший друг Майкл. Они стали часто с ним гулять, порой даже пропадали на ночь, что абсолютно точно приходилось не по нраву их родителям. Родители Тома работают в большой туристической фирме. Отец – Роберт Эйтон – является лицом компании, а мама -Джулия – его заместитель. Не скажу, что его родители были такими прям официальными личностями, но строгость в них, несомненно, присутствовала. Они познакомились на какой-то выставке знаменитого художника, где Джулия покорила своего будущего мужа белыми длинными волосами и небесно-голубыми глазами. В общем семья у Тома довольно среднестатистическая.

Про девчонку он почти забыл. И был полностью уверен, что больше снов с юной красавицей не привидится. Ровно до одного дня. В тот день он с родителями должен был поехать за город, впрочем, он этого очень сильно не хотел, потому что это была очередная деловая встреча отца, такая же нудная, как и все предыдущие. Но самым ужасным в ней были гости. Они то и дело подходили нему и разглядывали, как учёные свой эксперимент ну или же как достопочтенные господа картины на выставке. Поэтому, чтобы их не провоцировать, Тому пришлось уговорить Майкла, чтобы он напросился на ночевку. Что ж, его друг всегда был чертовски убедителен и на сей раз тоже. С наступлением вечера мальчики заказали пиццу и сели играть в приставку. Вечер очень быстро заканчивался и наступала ночь. Впрочем, еда тоже как-то быстро закончилась, поэтому перспектива не спать до утра совершенно перестала быть таковой. Свалив всё на плохое самочувствие, чтобы Майкл не посмеялся над устойчивостью своего друга против сна, Том пошел спать.

***

–Эй, чувак? Ты чего?

Разлепив сонные глаза, Том увидел, как Майкл стоит над ним и что-то говорит.

– Ау?! Тебе что, кошмарики приснились? – улыбаясь и размахивая руками, словно отгоняя мух, все продолжал друг.

В глазах Тома не было ничего кроме тумана, его руки еле двигались, а мозг вообще не соображал. Из реальности он понимал только смех своего дружка и, кажется, различал пыль, которая двигалась вокруг. Она двигалась тихо. Только громкие звуки голоса Майкла перебивали весь этот туман, окативший с головы до ног Тома.

–Да нормально все, Майк. Встаю. – на самом деле ничего не было нормальным. Было стойкое чувство, что его топили, били или еще чего похуже и вот он отошёл от наркоза в реанимации.

–Ага, я заметил. Пойду, что ли, найду что-то поесть, а то ты как-то не в состоянии. –громко шагая по лестнице и жуя жвачку, Майкл пошел на кухню.

Спустя пару минут Том наконец-то смог отойти ото сна. Если бы кто-нибудь мог увидеть, что видел он этой ночью… Она вернулась. Спустя год. Вернулась.

– Чувак, ну ты спускаешься или как? – раздался снизу недовольный голос Майкла.

За завтраком Том не слышал ничего, что говорил его друг. Он вспоминал, что видел. Темноту. Мрак. Какая-то полуобрушенная лестница, которая скрипела от одного вздоха, идущего по ней. Её окружали тени и силуэт. Чёрный силуэт человека. Он что-то кричал в пустоту. Но что? Было не разобрать. Единственное, что можно было понять – это то, что он кричал кому-то. Но кому?

Через час пришли родители и Майкл ушел. Том хотел выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, но родители его остановили.

– Томми! У нас отличная новость! – с радостью вскричала мама.

– Ты не поверишь, приятель! – четким басом поддерживал отец.

Их многоголосье было настолько слитное, что понять то, что они пытались донести, было невозможным.

– Твой отец выиграл путевку! В Париж! Понимаешь?! Мы мечтали об этом столько лет! И наконец-то мы едем туда! – воскликнула мама и с теплой благодарностью поцеловала папу в щеку.

Сделав отсылку в прошлое – их семья давно мечтала поехать в Париж. Это было что-то наподобие общей цели. И вот когда она почти сбылась, настроение Тома отвергало всю радость, которая могла возникнуть еще день назад. Но не сегодня. Минув возможный диалог с родителями, который мог возникнуть в результате его реакции, и ответив им с наигранной радостью, он все-таки смог проникнуть наружу на свежий воздух.

На улице было прохладно, легкий ветер ворошил его волосы. Он был такой же сумасбродный, как и мысли, царившие как Аид в царстве мёртвых, в его голове. Мысли переплетались: то про Париж, то про сон. Радости совершенно не было… Как будто он не ждал этой путёвки, как будто он действительно не рад. Но ведь он не рад… Как же любопытно, что всего лишь какой-то сон мог убить все положительные чувства и эмоции в человеке.

«Подвал. Темнота. Тени. Силуэт. Что же он кричит? Кому? Я прошёл в глубь сумрака, который скрывался под скрипучей лестницей. Там стоял мужчина. Он размахивал руками, кричал. Я обошёл его. Лицо мужчины было покрыто мелкими шрамами и ссадинами. Его глаза яростно разрывали воздух. Я стоял прямо перед ним и именно это помогло понять мне то, что он кричит не на меня, а на того, к кому я стою спиной. Мне было страшно. Страшно оборачиваться. Что там? Кто? Медленно оборачиваясь, мои уши как будто пробило, я услышал плач. Всхлип. Ещё один. Много всхлипов. Я остался один, в этом кошмарном сне, лицом к лицу с темнотой. Ничего не было видно, я пытался прищуриться, но мои глаза, как нарочно, не хотели привыкать к темноте. Всё вокруг пророчило мне: «Иди» … «В темноту» … «Давай» … И я пошел. Навстречу страху. Моему удивлению не было предела, когда я увидел, что в темном углу заброшенного подвала, который находился в моём разуме, сидела девушка. Я бы не узнал её, уже такую повзрослевшую, если бы не рыжий цвет её, уже подстриженных под бледно-розовые плечи волосы, и всё тот же перемешанный с сыростью подвала, сладкий запах с фруктами и полевыми цветами. Это была она. Она не была весёлой как в тех снах, она плакала. Её заплаканные глаза смотрели вниз, в пустоту. Я потянулся к ней. Это был первый раз, когда я осмелился быть так близко к ней. Когда моя рука почти дотронулась до её плеча, она подняла взгляд и посмотрела прямо на меня. Но я знал, что она меня не видит, её взгляд проходил сквозь меня, но затрагивал каждую частичку внутри. Однако было что-то такое, что заставило меня верить в то, что она чувствует моё присутствие. Чувствует меня. Так же, как чувствую её я…»

Весь вечер Том просидел на кровати, наблюдая за белизной своего потолка. Его мысли создавали сумасшедшую карусель в голове. И эта карусель крутилась со скоростью света, что заставляло голову кружиться и в реальности. Родители суетились внизу и, по всей видимости, спорили на тему, что же случилось с их любимым сыночком. Том не мог понять почему же она вернулась. Зачем? «Она не снилась мне год. Но это было не самое главное. Главное было то, что она приснилась мне плачущая, а не весёлая как обычно. Что же произошло? А еще… Я до сих пор не мог понять, что же произошло там, между нами?». Он боялся заснуть. Он ещё никогда в своей жизни так не боялся её увидеть. Нет, не саму девочку, а её слёзы. Её взгляд с надеждой на то, что кто-то ей поможет. «Я бы помог. Но как? Как я помогу тому, кто живет у меня внутри? Как помочь тому, кто снится? Ведь я не могу к ней даже прикоснуться».

Мальчик не спал всю ночь, то ли из-за круговорота мыслей, то ли из-за страха. «Что же со мной происходит? Ведь это всего лишь сон. Через два дня мы улетаем в Париж. Новые места, люди. Может мне всё-таки удастся забыть её…»

Как ни странно, его не клонило в сон, и он спокойно помог маме собрать некоторые вещи. Майкл уехал с родителями на дачу и друзья потеряли связь на несколько дней. «Он даже не знает, что мы вот-вот улетим». Пообедав мамиными любимыми тостами с джемом, Том решил пройтись. На улице было теплее, чем вчера. Ветра почти не было, но деревья всё также покачивались из стороны в сторону. Машин было мало, что является удивительным для их городка. Том не думал. Ни о чём. Не хотелось. Ему хотелось идти и смотреть на облака, мягко плывущие по небу, на птиц, которых усердно пытаются покормить маленькие дети, на яркое солнце, на идущих мимо людей и не думать. Домой он вернулся уже под вечер. Настроение однозначно было лучше. Смотреть на белую гладь своего потолка было уже не интересно. Да и заснуть было совсем не страшно, а очень даже привлекательно. Том не спал сутки, при этом пребывая в состоянии сонного крота, поэтому через несколько минут его глаза уже сомкнулись.

Я не стану описывать те два дня, которые предшествовали их отъезду, потому что ничего интересного не происходило. Ночью мальчику снилась лишь темнота. Больше ничего. Он почти не думал о ней и о том подвале, и о том, что там происходило. Почти.

Наступил день вылета. Утро было довольно солнечным, но несмотря на это, облака всё же понемногу сгущались воедино, образовывая небольшие тучи. Путешественники загрузили свои вещи в машину и отправились прямиком в аэропорт. Мысли были заполнены ожиданием прекрасной поездки. Том думал о том, как они будут гулять по изысканным улицам, фотографироваться около Эйфелевой башни. О том, как мама будет выпрашивать у отца фирменный парфюм из бутика, напротив Итальянского бульвара. Представлял завтраки, состоящие из круассанов с заварным кремом и горячим шоколадом. «Эта поездка просто обязана быть прекрасной. Нет, идеальной!» В своих мечтах он даже не заметил, как быстро пролетела дорога до аэропорта. Нудные контролеры, десятки проверок и невероятная суета наконец-то закончились и они прошли в салон самолета. За что Том любил своих родителей, так это за их прекрасное планирование всего. Видимо, его отец, когда брал билеты, рассчитывал, что мест в одном ряду, значительно больше. В общем Том сидел отдельно от родителей. Правда у окна, но это было не так круто, как казалось. С ним рядом сидела милая соседка с чудесно-пышными формами. И всякий раз, когда она решалась почесать голову, поправить прическу, снять или надеть обувь, ему приходилось прижиматься к окну и наблюдать за невероятно красивыми видами. Они действительно были красивыми, всё казалось таким маленьким. Сверху он видел множество огней, будто бы все города состояли только из них. Вскоре, несмотря на бесконечные движения от окна к окну, за что спасибо дамочке, и, несмотря на всё более красивые виды снизу, Тома клонило в сон. Впрочем, он не стал себя мучать и заснул.

«Темнота. Подвал. Что?! Я опять здесь? Но как? Та же лестница… Я спустился вниз, мужчины уже не было, впереди была та же темнота. Она там? Как страшно… Идти? Или проснуться? Но я ведь должен понять, что происходит? Или нет? Как сложно… Всё же я пошел. Она сидела в том же углу, в точности такая же, как и тогда, заплаканная. Она также смотрела в пол.

–Эй. Ты меня слышишь? Как тебя зовут?

Она обернулась. Она посмотрела на меня. Она меня услышала.

Она посмотрела прямо вглубь меня, по моей спине пробежали мурашки. Я чувствовал, что моя голова начинает кружится. Что же происходит? Она не отвечала, но продолжала смотреть точно на меня, будто слушала. И я решил начать первый.

–Меня зовут Том, я вижу тебя. Я видел, как какой-то мужчина кричал на тебя. Что случилось? Расскажешь?

Она снова опустила взгляд.

–Я могу тебе помочь? – ещё раз спросил я, и вплотную уставился в её огромные, влажные глаза.

Девочка поднялась на ноги, взяла с пола какой-то серый камень и начала что-то выцарапывать на стене. После этого снова посмотрела на меня и убежала. Я не стал её останавливать. Точнее я просто не успел. Посмотрев на стену, еле-еле разобрав текст, я прочёл:

«Тюльпаны. Шесть часов. Кафе»

А под этим красовалась выгравированная камнем подпись «Сара». Что это значило? Какое кафе? Какие тюльпаны? Хотя бы одно было более-менее понятным – её звали Сара. Ну, во всяком случае, я надеялся, что правильно разгадал часть этой записки.»

– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершает посадку. Просьба пристегнуть ремни. – Том проснулся от слов стюардессы и сразу же словил на себе неодобрительный, но любопытный взгляд своей соседки. Они смотрели друг на друга долго, ожидая, что кто-то по всей видимости начнет беседу. Чудной тёте надоела эта игра и она, тяжело выдохнув весь воздух, накопившийся в её лёгких, резко отвернулась, что-то пробормотав себе под нос.

«Вот мы и прибыли в Париж. Город мечты. Так ли прекрасно всё будет?»

Телефон резко завибрировал, заставив этим отца сердито обернуться на сына. Это был Майкл.

–Да, ало.

–Чувак, что за дела?! Ты улетел в Париж, а я об этом знать не знаю! Ты уже видел Эйфелеву башню?! Вы уже в отеле? А чем кормят?

–Нет, не видел. Регистрируемся. Я еще не ел. Прости, но у тебя же не было связи, как я мог сказать тебе?

–Письмо отправить! – посмеявшись в телефон, Майкл продолжил расспрашивать про Париж.

Обсудив с другом всё, чего сам Том даже ещё не видел, он подошёл к отцу, стоявшему у стойки администратора.

–Па, долго ещё?

Папа сердито поднял на него глаза и, не ответив, продолжил общение с девушкой, регистрирующей их. «Что ж, видимо мне придётся подождать». Том сел рядом с мамой. Она читала какой-то французский журнальчик. Даже не обратив на него внимания, мама продолжила изучать светскую моду. Отель, в котором они остановились, был огромных размеров. Видимо папина фирма очень хорошо постаралась над организованностью данного мероприятия. Потолки были украшены орнаментом, чем-то напоминающим церковный. Также самый центр потолков возглавляли хрустальные, обрамленные декоративными подсвечниками, которые создавали ощущение дворцового изыска, люстры. Стены украшали маленькие скульптурки, между ними в красивой композиции следовала цепь кашпо с редкими цветами, а над каждой такой цепочкой висели подсвечники. Гостиная была обставлена мягкими кожаными диванами и лакированными столами. В середине находился ресепшен, у которого уже битый час стоит глава семейства. Справа от ресепшена находиться лестница наверх, а чуть правее её стоит небольшой буфет, источающий ароматный запах кофе и свежей выпечки. Наконец-то папа подошел к ним и дал команду подниматься в номер. Номер был таким же шикарным, как и сам отель. Он был разделён на три комнатки, не считая душевой. Самая большая была родительская спальня, вторую занимал Том, а третья являлась мини-гостиной. Всё было отделано в светлых тонах. Окна в номере были размером с первый этаж дома. Лёгкий ветер то и дело раздувал белые шторы туда-сюда. Время подходило к обеду, поэтому быстро перекусив той самой выпечкой из буфета, семья отправилась в город. Во время прогулки Том понял то, что Париж – это город не любви, а изысканности. По пути очень редко попадались обычные улицы. В основном все были красиво украшены небольшими клумбами, или маленькими статуями. Даже пахло роскошно, хотя это была просто улица. Этот французский запах был сравним с парфюмом богатых дам, которые то и дело ходили со своими чихуахуа в бутики покупать эти самые духи.

День подходил к концу, и мама упросила отца отправиться прямиком в ресторан. Очень вкусно поев в этот вечер, все остались довольны. Хотя… Не могу этого сказать о папе, который оплачивал всё это действо. Вернувшись в отель, они сразу же легли спать.

«Дождь. Где это я? Хотя то, что это не подвал, уже радует. Я оглянулся. Где же девочка? Точнее… Сара. Я не видел её. Что-то подсказывало мне, что я должен её найти. Но как? Я даже не знаю где я. Я стоял на улице, окружённый каплями дождя. Это единственное, что окружало меня. Ни одного человека. Как странно… Следуя за своей интуицией, я пошёл в какой-то тоннель, который разъединял два дома. Выйдя из этой, так называемой мини-пещеры, я оглянулся. Справа от меня была длинная дорога, усеянная клумбами с розами, а слева дорога была украшена тюльпанами, создающими некий узор своими бутонами. Я не знаю, почему моя память не работает так на каких-нибудь экзаменах, но в эту же секунду я вспомнил надпись, которую оставила девочка.

«Тюльпаны. Шесть часов. Кафе.»

И я пошёл по левой дороге. Долго идти не пришлось, через несколько минут на горизонте показалось здание. По виду оно напоминало дом из каких-то ужастиков. Полуобрушенные стены пропускали лишь часть солнечного света внутрь, а всё остальное будто бы отвергали. Красная крыша слегка сверкала над постройкой. Это была единственная часть дома, которая почти не придавала страха. Само здание было небольшим. Оно состояло из двух этажей, которые, казалось, вот-вот развалятся. Около этого здания был выстроен забор, едва державшийся на своём месте, а по его краям всё так же рисовали картинки бутоны тюльпанов. Подойдя чуть ближе к зданию, я увидел висевшую на двух гвоздях, свисающую над центральной дверью вывеску. Она была покрыта слоем пыли. Если не тремя. Так что увидеть, что на ней написано было невозможно. Немного подумав, я всё же решил зайти внутрь. Отворив дверь, которая почти отвалилась от моего прикосновения, я увидел картину, ужаснувшую меня. В этот момент я подумал, что всё же лучше было оказаться в подвале, чем здесь. Весь первый этаж был покрыт пылью, по углам валялась чёрная от копоти мебель, вокруг царил запах гари. Здесь что, был пожар? Я рассматривал стены, на которых очень хлипко висели рамки с фотографиями. Разглядеть на них что-то было невозможно, они были наполовину сожжены, а вторую половину составляла чернота, видимо появившаяся при поджоге. Как ни странно, рамки были почти целы. Стёкла лишь слегка были покрыты оболочкой пыли. Обернувшись, я заметил лестницу, ведущую на второй этаж. Сказать, что я не хотел туда идти— это ничего не сказать. Но конечно же я пошёл. Всю дорогу от первого этажа до второго я жутко боялся провалиться под лестницу. Она была ещё хлипче и скрипучей той, что была в подвале. Пару раз я чуть не спотыкался, но всё же мне удавалось держать равновесие. На втором этаже было пусто. Совсем ничего. Я прошёлся, чтобы убедиться, что ничего нет и повернулся назад. И что же, ради этого я рисковал своей жизнью? И стоило мне только подойди к лестнице, я услышал стук. Что это? Откуда-то доносился звук, напоминающий тиканье часов. Я бы не предал этому значения, если бы мой мозг снова не выдал картинку на стене подвала. Хм… Я следовал за звуком. Он становился всё громче и чётче. И вот наконец, подойдя к какой-то стене, которая едва была видна сквозь туман, создавшийся летающей пылью, я увидел часы. Я протер циферблат рукавом своей кофты и уставился прямо на стрелки. Часы показывали ровно без одной минуты шесть. Странно, почему я не услышал их сразу? И стоило мне только повернуться, как весь дом заходил ходуном. Вся пыль, царившая в воздухе, растворилась, запах гари превратился в сладкий аромат цветов, темнота сменилась на ясный дневной свет, который проливался в уже красивые окна. Пустота второго этажа быстро заполнилась деревянными столами и красивыми диванами с подушками. Казалось, из воздуха появились официанты, несущие подносы с невероятно аппетитной едой и люди, которые заказывали ее. Что происходит? Куда делся тот ужас, который царил здесь минуту назад? Минуту? Я обернулся, посмотрев на часы и, кажется, понял. Стрелка часов застыла. Она показывала шесть часов. Шесть часов. Тюльпаны есть. Время шесть. И на месте старого заброшенного дома появилось кафе. Что?! Как такое возможно? Что за магия? Хотя да, это же сон, тут можно ожидать и летающих слонов…

Проходя между официантов и наблюдая за недавно образовавшейся роскошью в этом месте, я подошёл к лестнице. Старые, разрушенные ступени, которые сами по себе предвещали поход к травматологу, превратились в роскошную, лакированную лестницу, покрытую красным ковром. Спустившись на первый этаж, я увидел всё то же. Люди в вечерних нарядах сидели и трапезничали в очень даже элитном, хотя бы по виду, заведении. Я подошёл к стене с фотографиями и все они были целы и невредимы. На них были изображены семьи. Каждая сидела за каким-либо столом, находящемся в этом кафе и улыбалась камере, поднимая бокал шампанского или вина. И так выглядела каждая фотография. Кроме одной. В самом конце первого этажа, над небольшим камином висела фотография. На ней тоже была изображена семья, а в краешке фотографии было написано: «Семья Виктора. Ул. Засохшего дерева». Женщина, мужчина и девочка. Женщина была одета в свадебное платье, мужчина во фрак, а девочка в розовое платьишко с небольшим шлейфом. Видимо это свадьба. По лицам взрослых можно было видеть, что они невероятно рады этому, а девочка широко улыбалась в камеру. Где-то я видел эту девочку. Она была лет шести, её бледноватый облик украшали короткие рыжие волосы, едва заплетенные в косы. Глаза у неё были огромные. Зелёные.

После недолгого анализа внешности девочки я понял, что её зовут Сара. Да, это совершенно точно была она.

Вылетев из кафе, я не знал, что делать. Почему я не просыпаюсь? Что Сара делала на той фотографии? Она там совсем ребенок. Моя голова закружилась, а внутри этого круга сменялись мысли, как кадры в киноплёнке. Я резко повернулся в обратную сторону и увидел красивый ресторан, из которого выбежал в тумане эмоций. Моё внимание привлекла вывеска, которая теперь находилась ровно над высокими деревянными дверьми. Она была золотая по краям, а по середине белая с золотой надписью. Каллиграфический склад букв образовывал слово «VICTOR».

Судя по всему, это было название ресторана.»

–Томми! Проснись!!! Весь Париж проспишь! – кричала мама, стоя прямо над сыном. Её голубые глаза показывали спешку.

– А? Что? – вяло промямлил Том.

– Он ещё спрашивает! Скорее!!! Сегодня мы идем смотреть на Эйфелеву башню! —провозгласила мама и улетела в ванную.

Разлепив ещё сонные глаза, он взглянул в окно, а после на часы. Было уже десять часов утра, в глаза било яркое утреннее солнце, льющееся сквозь прозрачные стекла и белую ткань.

«Мне кажется, моя жизнь состоит из одних мыслей и снов» – думал он, шагая по аллеям. Погода просто шептала. Ветер плясал с листьями на проводах, а соловьи сопровождали их танцы своим пением. Деревья качались словно в такт, а почки на их ветках вдруг расцвели. Даже люди, проходящие мимо, казалось, шагают в ритм. Машины ездили медленно, будто в этом городе никто и никуда не спешит. Прогуливаясь с родителями по Парижу, он сам, не замечая этого, искал вывеску того ресторана. Но его нигде не было… Гуляя часами по красивым улицам и скверам, они наконец-то вышли к цели. Она была огромной, казалось её верхушка сейчас порвет облака и оттуда польются дождинки, больше напоминающие горошинки. Эйфелева башня. Вот самая настоящая аристократия, несравнимая с нашим шикарным отелем и его колоннами. Вот самая настоящая светская мода, а не различные пальто в маминых журналах. Вот истинная красота, которая затмевает всю красоту цветов на улицах Парижа. Мама завизжала от радости так сильно, что надетый на неё красный беретик сорвался с её кудрявых белокурых волос на землю. Папа, как истинный джентльмен, аккуратно поднял его и с нежностью вновь натянул на маленькую голову мамы. Они улыбнулись друг другу. Это было так красиво, так мило. Том смотрел на них, на башню и понимал, что в эту секунду чувствовал настоящее счастье. После утомительной фотоссесии Том и папа немного устали, чего не скажешь о маме. Она, кажется, была полна энтузиазма. Но всё же они уговорили её зайти куда-нибудь поесть, с условием, что после этого мама получит ещё несколько снимков.

–Воооот там есть ресторанчик, подружка говорила, что он просто улётный! –восторженно провозгласила мама, показывая куда-то вдаль. И все конечно же с ней согласились.

Чуть ли не вприпрыжку мама побежала вперед, а сын и отец с удовольствием плелись за ней. Когда они подошли к ресторану, внутри Тома родился ужас, страх, шок и всё, что можно было испытать, находясь здесь. Перед ним стоял изысканный, роскошный ресторан «VICTOR». «Неужели я настолько устал, что уснул?». Но нет, это был не сон…

Зайдя внутрь, Том увидел ту же самую картину, что и во сне. Народу было предостаточно, все столы были заняты как на первом, так и на втором этаже. Они уже собирались уйти, как вдруг пожилой, но очень приятный голос остановил их:

–Уважаемые, вы можете сесть со мной, если, конечно, я вас не стесню, – смеясь, проговорила какая-то женщина.

Они обернулись. Это действительно было адресовано им. За большим лакированным столом сидела бабушка, она улыбалась во все оставшиеся зубы (которых было не мало) и пила горячий чай. После недолгих раздумий они присоединились к ней.

–Здесь редко бывают свободные места, сюда приходит вся местная «знать», кушают они только тут, – слегка охрипшим голосом снова проговорила бабушка.

– Это очень мило с вашей стороны, что вы пригласили нас присесть, – мама всё также горела счастьем и излучала позитив.

Они общались, кушали и всё было прекрасно. Но Тому было не по себе, он пытался разглядеть ту фотографию, среди потока людей. Но всё никак не удавалось.

–Вы можете обращаться ко мне Нинон. Это французское имя, мне его дала моя покойная матушка. Оно означает «изящество», – старушка улыбнулась и продолжила есть.

Роберт вскоре также представил всю семью, а Джулия увлеченно рассказала про детство Тома и его маленькие проказы (все обожают такие рассказы родителей, да?), как и полагается всякой мамочке, и мы продолжили трапезничать. Когда ужин закончился, папа помог надеть маме пальто и они собирались покинуть кафе, но заметили, что приятная собеседница тоже уходит и мама предложила пройтись вместе. Они шли и слушали увлекательные истории Нинон о Париже. Казалось, время совсем остановилось. Улицы и скверы сменялись домами и вскоре показался отель. Попрощавшись с Нинон, вся семья направились в номер.

–Удивительно приятная старушка! Если бы не она, мы бы не отведали самой лучшей еды в Париже! – поправляя прическу, воскликнула мама.

День подходил к концу. Родители уже спали, чуть слышно похрапывая и сопя, а Том всё никак не мог уснуть. Мысли кружили его голову. Странно, ведь он совсем забыл, что несколько часов назад ел в ресторане из своего сна. Эх, в нем было слишком много счастья, для того чтобы думать об этих дурных снах. Всё, что оставалось – это любоваться на сияющие звёзды, метившие свои лучи прямо в глаза сквозь оконную раму…

6.

Утро было бодрым. Сегодня мы держали курс на какую-то мамину выставку французских духов. Она собиралась наверно три часа, а Том с папой представляли что-то вроде модного приговора. В это же время отец читал газету и пил крепкий кофе, и, соответственно, вся концентрация уходила именно туда, а мальчику оставалось умирать со скуки и советовать маме, что надеть. Вскоре все мамины платья были перемерены, аксессуары выбраны и прическа, слава Богу, тоже была сделана. И они наконец-то вышли из отеля. Несмотря на то, что вчера погода была просто восхитительной, сегодня было ужасно пасмурно. Несколько раз даже крапал дождь и маме пришлось доставать свой красненький зонтик. Заведение, где происходило всё это торжество, выглядело по праву достойно. Можно даже сказать – роскошно. Снаружи здание напоминало оперный театр. Крышу держали огромные колонны с изображенным орнаментом в виде ангелочков. Само здание было желтовато-белого цвета, и состояло оно из двух этажей. Зайдя внутрь, они увидели изящные хрустальные люстры, которые заполняли весь потолок, красивые диванчики и роскошный красный ковер, ведущий в самый центр выставки. Мама сняла пальто, ослепив всех гостей своим сногсшибательным алым платьем до колена и восхитительным колье, которое папа подарил ей на годовщину свадьбы. Она сияла ярче хрустальных люстр.

Войдя в эпицентр ароматической выставки, мы ощутили, как воздух наполнился запахами разных сортов и возрастов, так сказать. Слева были духи с запахом свежей выпечки, справа цветочные ароматы, а мама крутилась возле стойки с духами, источающими запахи лаванды с карамелью. Помимо духов здесь красовались картины разных современных художников. Именно этим и увлекся Роберт. А Том ходил между подставок и внимательно осматривал гостей. Они все были такие разные. Красивые дамы в вечерних платьях, джентльмены, которые рассматривали картины, как и папа. А вот подростков более приближенных к возрасту Тома было очень и очень мало. И то одни девчонки. Он зашёл в какую-то комнатку, где царил довольно знакомый запах. Там стояли всего три подставки с духами и висели пять картин абстрактного творчества. Но запах был настолько знакомый, что выходить он не собирался. Подойдя к стойкам и внимательно изучив запах и описание парфюмов, он заметил кое-что… Все были незнакомые, кроме последнего. «О боже… Это же запах сладких фруктов и полевых цветов… Духов Сары?! Боже мой, но как?» Том увлекся описанием:

«Духи «MARIANNA», произведены в Париже. Автор: Мария Блейк»

Внизу был прикреплен портрет женщины, по видимому той самой Марии. «Неужели Сара пользуется именно этими духами?»

–Том! Тебе что-то понравилось? – отвлекла мама.

–А? Не, мам. Просто пахнет классно.

Мама посмотрела на стойку с духами, возле которых он стоял, понюхала и поспешно согласилась с его мнением, после чего потянула Тома за руку в коридор. Они отыскали папу и, спустя еще час хождений по мукам, наконец-то вышли наружу. Пока все наслаждались экзотическими ароматами, погода не теряла времени. На улице шел ливень. Мама попросила папу держать зонтик, чтобы все поместились, но это совсем не помогло. Единственный выживший и не намокший человек была мама. У Тома промокла спина, а у папы промокло абсолютно все. А вот память мальчика была так же суха, как мама и идеально помнила тот запах и те духи. Мысли снова закружились вокруг, образовывая ураган. Вдруг в его голове всплыл тот портрет, та женщина тоже казалась знакомой. «Но кто это? И как я мог её знать?.. Столько тайн…».

Весь день прошел где-то на уровне отреченных облаков, совсем не закрепив в памяти то, что было после выставки… Дело шло к ночи, и что-то подсказывало Тому, что сегодня она приснится. Засыпать он не хотел, сидел до последнего и думал, где же видел ту женщину? Но разум не хотел с ним сотрудничать… Вскоре сон победил…

«О, да ладно, снова подвал? Сколько можно? Он уже как второй дом для меня. Страшно? Да нет, мне уже не страшно идти в ту темноту, она там сидит, да? А нельзя посидеть где-нибудь в приличном месте? Хотя бы на улице, а?

Я пошел снова в ту темноту, но девочки там не было. И в чем суть? Где она? Сара?! Я кричал несколько раз в пустоту, пока не понял до конца, что в этом сне её нет. Но должно же быть что-то, для чего я здесь. И тут я вспомнил, что в прошлый раз то, для чего я пришел, она нарисовала на стене. Я быстро полез в карман за телефоном, чтобы осветить хоть что-то в этой кромешной темноте. Я совсем забыл сказать, что подвал напоминал собой две комнаты, соединенные одной стеной. Так вот на той стене, что в прошлый раз служила доской для рисунков, был то же самое изображение. А точнее надпись. Я поспешил ко второй стене. И там была недавно выгравированная надпись. Но кажется это были не слова, это как раз-таки был рисунок.

Разглядеть что-то было очень сложно, а соотнести эти линии в своей голове ещё сложнее. Интересно, а здесь вообще есть свет? Я попытался прибавить яркость на телефоне и чуть-чуть отойти от стены, чтобы можно было разглядеть хотя бы часть рисунка. Стоило мне сделать шаг назад, как я споткнулся и упал на что-то очень твердое и объемное. Если честно, было очень больно, но было не до этого. Я быстро, насколько это можно, достал предмет, на который упал и готов был сиять от радости. Наверно это какое-нибудь небесное общество офтальмологов сжалилось над моими глазами и снизошли на землю, чтобы подарить мне фонарик. Да, это был фонарик! Точнее это было мое спасение. Я быстро нащупал выключатель, и, даже не вставая с пола, направил его на стену. И тут моя радость слегка утихла. На стене, освещаемой ярким светом фонаря, была нарисована картина из ресторана. Та семья, где Сара маленькая. Семья Виктора. «Что это значит? Ты пытаешься мне сказать о своей семье?», – снова крикнул я в пустоту, забыв, что я один. Когда я встал и подошел к стене, чтобы получше разглядеть работу художника, я вернулся в состояние шока. Та женщина, которая была автором духов, мать Сары. «Боже! Боже! Да что, черт возьми, здесь происходит?!»

Проснулся Том в холодном поту. На часах было чуть меньше шести, родители сладко спали в своей комнате, даже не издавая малейшего кряхтящего храпа, а мальчик был подавлен. Но если учесть всю четкость и ясность его ума в данный момент, он понимал, что для того, чтобы все это закончилось, ему нужно разгадать все загадки этой семьи.

7.

Вечно находиться в Париже было желаемым, но невозможным. Путевка включала в себя лишь шесть дней и три дня уже остались в прошлом. Это совсем не радовало Тома, потому что он понимал, что все разгадки тайны Сары находятся только здесь. Только в Париже. Он всё время думал, как же разгадать всё побыстрее, куда идти, что видеть и что слышать? Как? Куда? Множество вопросов и только один ответ. Ресторан «VICTOR». Это единственная зацепка, которая могла дать что-то, могла помочь. «Но как снова попасть туда? Родители не согласились бы, потому что цены там ну очень высокие, а бюджет был ограничен. Сказать всё про Сару? Да, побывать в психушке Парижа мне не очень-то хотелось. Остается только одно. Пойти туда одному. Но когда?»

Пока Том обдумывал план действий, на улице рассвело. Несмотря на вчерашний дождь, сегодня солнце слепило и жарило так, будто никакой непогоды вчера и не было. Птицы также напевали медленные танцы, а люди всё также куда-то шли, попадая в ритмы города. На небе все тучи исчезли, лишь свежий воздух после дождя напоминал о нем. Сегодня в отеле будет по истине светский вечер. Сын какого-то олигарха устраивает свадьбу и приглашает на радостях всех, живущих в гостинице людей. Мама, услышав эту новость, вылетела из отеля в поисках нового платья, взяв с собой папу в качестве шоппера. «Слава Богу, эта волна красоты обошла меня стороной и у меня появился шикарный шанс, чтобы создать план действий на сегодняшний вечер. Думаю, эта свадьба обойдется без меня». Без усилий не обошлось. Для четкости и ясности плана ему пришлось разузнать расписание мероприятия и всё, что там будет. Теперь заполучив всю информацию, он мог спокойно обо всем позаботиться. Празднество начиналось в шесть часов вечера и длилось оно всю ночь. Зная своих родителей, Том мог точно сказать, что около десяти часов вечера отец пойдет в номер спать, так как у него режим. А что касается мамы, она продержится всю ночь сто процентов, вот только её любовь к танцам и общению поможет выкрасть время на побег. Основная танцевальная программа начнется в девять часов вечера. Час мама будет заниматься танцами и знакомствами с новыми людьми, а отец уже будет готовиться ко сну. За это время мама пробудит в себе аппетит и в десять часов вечера, упрашивая папу остаться и проиграв этот спор, она перекусит праздничным блюдом. «Не надо упускать из внимания то, что она совершенно точно подойдет ко мне и начнет упрашивать встать и познакомиться с кем-то. Это как раз будет мне на руку.» Около получаса еще стоит находиться в поле зрения мамы, чтобы она успокоилась и дала время побыть одному. «И вот именно тогда я начну действовать. На всю миссию у меня будет около часа и тридцати минут, потому что именно через это время наступит полночь и моя мама меня потеряет». В то время, когда Том доставал расписание мероприятия, ему удалось заполучить карту города для туристов и теперь найти путь к ресторану была не проблема. От отеля до места назначения было тридцать минут ходьбы и это не могло устраивать. «Но как же тогда добраться до ресторана? Общественный транспорт уже перестанет ездить в это время. Такси? Слишком дорого и ненадежно. Мне определенно нужно было найти транспорт. Но где?» С этой мыслью Том пошел на стоянку отеля. Машин был много, но угонять как-то ничего не хотелось (страх сесть в тюрьму, хоть и Парижскую, побеждал желание действовать очень импульсивно). И тут дежурный на стоянке, сам того не понимая, спас минимум одну жизнь! Он продавал какой-то старый велосипед, денег у Тома было немного, но этого хватало. Транспорт есть, хоть и скрипучий. Очень скрипучий. Теперь план поистине готов. Осталось дождаться вечера.

Время шло незаметно и наступал момент, которого он ждал целый день. Снизу уже послышалась музыка, мама и папа вернулись из бутиков и тоже готовились. На Тома нацепили костюм и бабочку, в общем выглядел он как настоящий джентльмен. Мама просто сияла в коктейльном платье с небольшим шлейфом, а папа был одет так же строго и красиво как Том. С каждым шагом вниз взору открывалась невероятная красота. Всё было роскошно украшено множеством цветов и бантов. Прекрасные, лакированные столы с белыми скатертями были выставлены буквой «п», а посередине зала стоял стол для молодоженов. Он был такой же роскошный и изысканный, как все остальное на этой свадьбе.

Спустя долгое время танцев, поздравлений, еды и шампанского время подходило к десяти часам. Не знаю, может быть Том и экстрасенс, но всё было в точности так, как он предполагал. Папа ушел спать, а мама начала разговор на тему того, что Том постоянно боится к кому-то подойти познакомиться и закончила тем, что внуков она такими темпами никогда не получит. В отчаянии она ушла танцевать, а Том наконец-то приступил к плану. Выбежав на улицу и забрав свой кабриолет на двух колесах, он помчался прямо к своей цели, захватив фонарик и карту города. Скрип стоял такой, что любой человек, проходящий мимо, наблюдал за великолепной картиной, как Том, выглядевший как серьезный бизнесмен, разъезжал по Парижу на велосипеде, готовом развалиться всякий раз, когда нога ступала на его педали. Преодолев все эти сложности, спустя пятнадцать минут, путь был окончен. Тут царила тишина, как будто это была какая-то подворотня. Ну просто рай для маньяков. Темнота вокруг стояла плотная, поэтому пришлось включать фонарь. Но направил Том его четко вниз, при этом приглушив слегка рукой, чтобы никто не заметил. Дверь была заперта и попасть туда было бы невозможно, если бы не сон, в котором Том, находясь внутри, четко видел, что позади ресторана на первом этаже было разбито стекло и закрывал его небольшой слой полиэтилена. Обогнув здание, Том убедился в этом и поспешно, но тихо начал отматывать полиэтилен. Когда работа была завершена, аккуратно, чтобы не пораниться мальчик пролез внутрь. «Неужели я смог?». Внутри у Тома бушевали эмоции, но разум помогал прийти в себя и не торопиться. Том подошел к стене с картиной, еще раз взглянул в глаза изображенных на ней и убедился в том, что видел и знает семью Сары. Необходимо было найти хоть что-то еще и внутреннее чувство подсказывало, что это самое находиться в кабинете директора ресторана. Том нащупал дверь, которая видимо и вела в тот самый кабинет. Убедившись, что дверь за ним закрылась, он включил фонарик на полную мощность и свет озарил комнату. Должна признаться, что ожидания Тома совсем не совпадали с реальностью. Кабинет был очень простой. Буквально – стол, стул и полка с книгами. Больше там ничего не было. Том подошел к столу. На нем лежала пара бумаг, ручки и стоял компьютер. Все эти предметы были покрыты слоем пыли – видимо директор не особо часто посещает свою работу. Том открыл первый ящик и там обнаружил папки, бумаги, но ничего особенного в них не было. Самое удивительное было то, что ничего в этом ресторане не было закрыто. Кабинет был открыт, все ящики тоже. Ничего скрытого. Очень странно. Взгляд метнулся, заметив листок, который впоследствии оставил огромное впечатление. Он был весь мятый и его тоже покрывал слой пыли. Это был договор дарения. И тут уже знакомые чувства окатили его с ног до головы: ужас, шок, страх – все что он испытывал теперь каждый день. Это был договор дарения, сообщающий о переходе имущества, а именно ресторана «VICTOR», от Виктора Блейка к Нинон Дюваль. «Нинон?! Та самая?!».