скачать книгу бесплатно
Сбывшиеся сны печальной блондинки
Яна Розова
Десять лет назад Алла Острикова пережила развод. Сейчас она руководит рекламным агентством и производит впечатление весьма преуспевающей стервы. Но внезапно в ее размеренную жизнь врывается бывший муж. Олег обвиняет экс-супругу в похищении своего сына. Вскоре он убеждается, что Алла непричастна к его беде, и просит ее о помощи. Женское сердце щедрее мужского, и Алла соглашается… Теперь, балансируя на острие ножа, Алла встречает каждый новый день, приносящий все новые несчастья. Лучший друг оказывается жадным мерзавцем, погибают сотрудники ее рекламного агентства, а сама Алла попадает в лапы настоящего сумасшедшего. Но несмотря на все невзгоды, обрушившиеся на голову бедной женщины, есть один положительный момент: она чувствует, что ее прежняя любовь к бывшему мужу не умерла и готова возродиться с новой силой…
Яна Розова
Сбывшиеся сны печальной блондинки
© ООО «Издательство «Эксмо», 2004
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
* * *
Часть 1
Чтобы убежать от света,
не нужно рвать с людьми.
Правда сердца в том,
чтобы предоставить ему свободу.
Не нужно подавлять желания
и делать сердце подобным
«мертвому пеплу».
Хун Цзычен. «Вкус корней»
Глава 1
Воздух был плотным, как вода, и сотрудники фирмы двигались в нем, словно большие медлительные рыбы. В моем кабинете, на стуле для посетителей, сидел мужчина лет тридцати с небольшим деревянным коробком в руках. В коробке были прорезаны по три круглые дырочки с каждой стороны, но понять, что там находится, было невозможно.
– Разместите мою рекламу в космосе, – требовал клиент. – Я хочу, чтобы по всей Вселенной болтались перетяжки с рекламой моей клиники. Слоган такой: «Вставьте себе зубы, долговечные, как наша Галактика!»
– Вы хоть представляете себе, сколько это может стоить? – поинтересовалась я, будто бы цена в этой ситуации была определяющим фактором.
– Не знаю и знать не хочу! – отрезал дантист. (Конечно, это был он! Вот и в руках бывший муж держал, кроме коробки, еще и новенькую никелированную вставную челюсть.) – Ты должна мне за десять лет! Это куча бабок!
– Что у тебя в коробке? – задала я следующий вопрос.
– Там мой сын. Как у Сент-Экзюпери в «Маленьком принце».
– А это что? – нечто отвратительное, бело-багровое, состоящее из осклизлых сгустков, позади заказчика стекало вниз по стене.
– Это, – послышался незнакомый голос из-за моего плеча. – Это мозги китайского директора.
И тут я проснулась. Более неприятного видения у меня еще никогда не было. Почему мне приснился такой сон? Зачем я видела во сне его? Теперь весь день – коту под хвост.
Все еще находясь под влиянием мерзкого абсурда, я вылезла из постели и пошаркала на кухню. Удивительно, но первое, что я делаю проснувшись, – это ем. Люди мучаются с утра, не могут кусок проглотить, с трудом вливают в себя чашку кофе, а я лопаю как крокодил! Зато не ужинаю на ночь, может, поэтому и просыпаюсь злая и голодная. Завтрак – моя основная трапеза за день. Потом, на работе часто и воды выпить некогда, а вечером готовить еду просто нет сил. Вот я и стараюсь хорошенько поесть с утра.
Но только не сегодня. Меня просто тошнило, как беременную. А поскольку волноваться в этом смысле не было никаких оснований, выходило, что это из-за сна. Стена с бело-багровыми подтеками все еще стояла у меня перед глазами. Стараясь не вспоминать омерзительный сон, я полезла в душ. Но напрасно. Фантасмагория с участием мужчины, с которым я развелась десять лет назад, и ни разу, даже случайно не встретила за эти годы, который уже три года как не снился мне, не хотела забываться. Напротив, как черт из табакерки, она выглядывала из-за каждой мысли, которая возникала в голове.
Что ж, не будем бегать от проблем, коли у нас такие коротенькие ножки! Попробуем разобраться в этом сне. Не верю в то, что сон предсказывает будущее. Верю в то, что сон – это отражение нашего подсознания. Обрывки впечатлений, случайные образы, мысли, затерявшиеся в подсознании за последнее время. Все это смешивается в голове и выплескивается ночью в виде сна.
Я стояла под горячей водой, нежась и подставляя под не слишком обильные струи спинку и плечи. Когда я нервничаю, то всегда начинаю мерзнуть. Может, сосуды плохие, может, еще что. Не знаю, я не медик. Только, если волнуюсь, мерзнут руки, если переживаю посильнее, то и колени, а если серьезно нервы шалят, то к рукам и коленям присоединяется синеющий нос.
Значит, так, офис мне приснился потому, что я там почти живу. Точнее, живу, только не ночую. Это естественное для меня место обитания. То, что ребята в офисе еле поворачивались, тоже нормально, только вчера я высказывала свой начальственный «Ай-яй-яй!» руководителям служб за неповоротливость. На носу презентация новой продукции на химическом заводе, а у них ничего не готово! Там будут люди из Москвы, члены правления завода, руководство, они посмотрят на наш бардак и в следующий раз привезут своих, столичных рекламщиков! Тогда конец всему. Для РА» Эврика» потеря такого клиента, как Гродинский химический завод, – катастрофа действительно вселенского масштаба!
Размещение рекламы в космосе – тоже объяснимо. Мишка, наш главный творец, начальник креативного отдела, что-то такое сказал, когда мы обсуждали саморекламу в местной прессе. Вспомнила! «Разместим вашу рекламу даже на Луне!» – вот его нетленный шедевр доподлинно.
Теперь мозги «китайского директора». Все проще простого: вчера в ночном выпуске новостей показали криминальный сюжет, точнее, даже репортаж с места события, и я узнала, что мой постоянный клиент, которому мы обеспечивали предвыборную рекламную кампанию, был убит выстрелом в голову. Тело, слава всевышнему, не показали, а вот комментарий прозвучал буквально так: «Мозги директора химического завода Китаева пришлось отмывать с панелей дворничихе Софье Петровне». Я бы уволила такого репортера через минуту после эфира. Нет, не так! Я бы сначала не пустила такой комментарий в эфир, а уже потом бы уволила репортера. Но меня спросить забыли.
Я еще очень переживала: во-первых, потому что была знакома с Китаевым и знала его как удивительно порядочного человека. У него большая семья и двое взрослых детей. Теперь они остались без отца. Во-вторых, волновалась, что в связи с происшествием презентация нового вида удобрения будет отменена. Если честно, я даже позвонила коммерческому директору химзавода на мобильник. Это было хамством, учитывая ситуацию, но я сделала вид, что звоню выразить свое сочувствие. Потом закинула удочку насчет изменения в планах администрации завода. Собеседник заверил меня, что страшное несчастье не станет поводом для срыва презентации. Конечно, он понял, зачем я звоню, но не позволил себе послать подальше настырную бабу.
Вернемся к нашим баранам! Дальше – хуже. Почему мне приснился Олег, я понять не могла. Почему его сын сидел в коробке? Это был тупик. Произнеся имя бывшего мужа, я поморщилась: какие-то струнки в душе стали напевать знакомую мелодию. Пока еле слышно, но звук усиливался с каждой секундой. Слишком знакомая партитура, слишком легко идет, слишком часто я исполняла эту музыку раньше…
Из душа я вылезла буквально разбитая. Мокрая и голая остановилась перед зеркалом, висящем в ванной. Мне захотелось увидеть себя. Но мутное зеркальце было такое маленькое, оно едва отражало лицо и шею. Я вышла в комнату и остановилась перед зеркальной дверцей шифоньера.
В ней я увидела ухоженную женщину лет тридцати с небольшим. У нее были крашеные белые прямые волосы до плеч и ровная густая челка до бровей. Лицо женщины было круглое, а губы пухлые. Тело в зеркале отражалось полностью – худые плечи, не слишком тонкая талия. Далеко не идеальные бедра, на мой вкус, были все же толстоваты. Ноги… как ноги. Ничего особенного. Единственный действительно ценный подарок, который мне сделала природа, это – грудь! Мне самой она нравилась. Не слишком большая, но полная, моя грудь до сих пор была свежей и высокой. Как жаль, что за десять лет ее никто не видел, кроме меня самой!
Карина, моя самая близкая подруга, давно грозила мне помешательством на почве секса. Может, она и права. Мне на работу надо, а я тут стою, пялюсь на свою голую задницу! Кстати, задница тоже ничего. Конечно, в двадцать лет она была лучше, а сейчас я слишком много сижу, и это уже заметно отразилось на форме мягкого места. Интересно, что бы сказал Олег, если бы увидел меня сейчас?
После этой мысли я рухнула с небес на землю, вдруг стала мерзнуть, поскорее вытерлась, оделась, за минуту нарисовала лицо и вышла из квартиры.
Глава 2
Возле дома поймала частника, доехала до офиса своего рекламного агентства и вошла в кабинет. Все действия я совершала сосредоточенно и точно. Так, как учила себя когда-то давно, когда истекала кровью душа, когда в мире не стало справедливости, когда даже воздух врывался в легкие, принося боль. В те годы я была облита обидой будто кислотой, но надо было жить дальше. И я придумала метод: надо сосредоточиться на том, что ты делаешь, и делать это с полной самоотдачей, будто это самое важное дело в твоей жизни. Неважно, чистишь ли ты зубы, моешь ли полы, составляешь ли бюджет для рекламной кампании или просто идешь по улице. Чисти, мой, составляй, иди – и думай только об этом!
Секретаря Лены еще не было на месте. Когда я принимала ее на работу, лет эдак семь назад, моим основным требованием было присутствие Ленки на рабочем месте с половины девятого до половины седьмого. Потому и зарплата была немного выше, чем у секретарей в других фирмах. Но с каждым днем Ленка появлялась за своим столом в приемной на минуточку позже. Нетрудно догадаться, что через полгода нахалка прибывала уже не в половине девятого, а в половине десятого. На мои замечания она реагировала бодрым киванием головы с очередной новомодной стрижкой и заверениями в моментальном исправлении ситуации. В итоге я смирилась. Да…
А между прочим, меня считают стервой!
Впрочем, у Ленки был особый дар: она нравилась мужчинам. Стоило привести разъяренного невыполненным заказом клиента к Ленкиному столу, как мужик начинал таять и говорить совсем в другом тоне. Я пользовалась этим безбожно. У меня противоположный дар: я раздражаю и отталкиваю мужчин. Ни блондинистые локоны, ни сладкие улыбки мне в делах не подмога! Если и удалось чего-то добиться, то только трудом, умением вести переговоры, скрупулезным выполнением данных обещаний и прочими нелегкими методами.
Самой большой неприятностью для меня было появление кого-то, кто недоволен работой моей фирмы, до половины десятого утра. У нас в провинции такое не редкость. Люди встают рано и пытаются прямо с утра испортить настроение парочке беззащитных женщин, особенно, если эти женщины занимают кресло руководителя. Я – всегда одна из таких женщин.
Хотя, если честно, я руковожу рекламным агентством, но не владею им. Агентство «Эврика» создал лет двенадцать назад Игорь Леонидович Садков. Но мой хозяин уже давно живет в Москве. У него там новое дело: он организует выставки в одном крупном выставочном центре. Часто бываю на его выставках, особенно посвященных рекламе и полиграфии. Надо сказать, что дело поставлено на широкую ногу и, видимо, прибыли приносит нешуточные.
Сейчас он строит собственный выставочный комплекс и, кроме того, начал заниматься выставками не коммерческого, а художественного направления. Теперь в его приемной толпятся молодые Мазаччо и все свободное пространство заставлено холстами.
С карьерой мне просто повезло. Не было бы счастья, да несчастье помогло! Сразу после института я маялась в поисках работы. Закончив гуманитарный факультет педагогического вуза, становиться учительницей не хотела. У меня был опыт работы с детьми, не сказать, чтобы печальный, скорее даже положительный, но судьбу свою связывать со школой не хотелось. Я уже была замужем и хотела ребенка, поэтому искала такую работу, чтобы без проблем уйти в декрет в ближайшем будущем. Тогда Карина пристроила меня в рекламное агентство «Эврика». Ее муж, Вагиф, долгие годы проработал вместе с Садковым на Гродинском химическом заводе. Когда на заводе дела пошли плохо и очень плохо, Садков ударился в бизнес, а Вагиф Закарьян остался на прежнем месте, в основном из-за тестя, занимавшего на Гродинском химическом высокий пост.
У меня за плечами были курсы машинописи, и я стала наборщицей. С ребенком не получалось, потом грянул развод, и я ушла с головой в работу. Стала нагло править придуманные рекламщиками тексты, писать свои версии, задерживаться после работы, предлагать свою помощь там, где просят, и там, где не просят, тоже. Игорь Леонидович сказал:
– Ага, проснулась!
И отправил меня на престижные курсы рекламы и PR в Москву. Шеф готовил себе замену. Во мне он увидел дисциплинированную молодую амбициозную акулу. Он слегка не туда смотрел, но как только я поняла, какой он хочет меня видеть, стала тем, чем являюсь и сейчас: порядочной стервой. Тогда-то и прозвали меня «выскочкой», «хамкой», «шалавой директора» и «разведенкой». Так уж я держалась, боясь жалости, – жестко, бескомпромиссно, безапелляционно. Игорь Леонидович был доволен, я подходила под его стиль.
К тому времени Садков уже протоптал дорожку в Москву и ему не терпелось уехать. А я работала, следуя своей методе хорошо делать каждый шаг. Работа днем и ночью – то, что было мне нужно. Приходила в офис на час раньше, ведь теперь мне не нужно было готовить мужу завтрак. Не ходила на обед: теперь не надо было встречать любимого с горячим борщом. Спокойно торчала в офисе до девяти: вечером лучше вообще попозже оставаться одной!
Игорь Леонидович учил меня, но не искусству рекламы.
– Для этого есть рабы, – цинично говаривал плантатор, владелец полей с колосящимися слоганами и угодий, где паслись непуганые и не раскрученные потенциальные клиенты. Они-то и интересовали его неизменно.
Игорь, как он просил называть его в отсутствие подчиненных, учил быть руководителем. Стратегия, планирование, четкое видение цели, распределение прибыли. Держать нос по ветру, смотреть, запоминать, знать, когда откладывать в долгий ящик, а когда держать на поверхности. Работать с людьми, а не с идеями, воспитывать, но не перевоспитывать, искать что-то новое и иметь запасной выход. Много чего еще! Но главное, первое, самое важное: окучивать клиента, поливать его вниманием, удобрять скидками, привлекать комфортом, профессиональными и личными отношениями.
– Ты, – его холеный палец замирал в сантиметре от моего носа. – Ты должна создать атмосферу в офисе. Свою, чтобы запоминалась. Мужики устают общаться на работе с другими мужиками, а у нас есть ты. Выглядишь, скорее, по-домашнему, – шеф не пытался обидеть меня или, наоборот, – залезть под юбку. Он констатировал факт и делал вывод, он хотел получать прибыль от агентства, даже находясь от него за много километров.
– Это – продолжал он, – обманчивое впечатление, иначе бы я не тебя здесь жизни учил, а Мишку. Но имидж уютной женщины – очень удачен: улыбайся, угощай кофейком и плюшками, болтай! Потом – бац! И договорчик ему в зубы.
Я училась, потому, что это было интересно, потому, что мне доверяли важное, очень важное дело, и еще потому, что Игорь умел заставлять людей следовать его курсом. Да и теперь делать мне в жизни было абсолютно нечего.
Сотрудники в агентстве в то время менялись каждый день. Работников в городе было много, а работы – мало. Толпы неприкаянных журналистов слонялись без дела, наборщики, верстальщики, корректоры искали работу хоть на полдня, хоть по договору.
– Уйдет один – придет десять! – цинично комментировал шеф, увидев на своем столе очередное заявление об уходе по собственному желанию.
Мне не хотелось, чтобы он так же сказал и обо мне, и я работала еще фанатичнее.
Но когда села в директорское кресло, то постаралась выловить из моря безработных специалистов лучших, привязать их хорошей зарплатой и, больше того, создать коллектив.
Глава 3
Сегодня, еще находясь под впечатлением сна, я плюхнулась за рабочий стол и ощутила, что в желудке по-прежнему пусто. Ладно, потерплю, пока появится Ленка, и направлю ее на служебное задание: раздобыть провиант для позднего завтрака начальницы.
Только включила компьютер, готовясь к началу рабочего дня, как открылась дверь в мой кабинет. Ощущения ночного видения охватили меня с удесятеренной силой. На пороге стоял Олег Ведищев, мой бывший муж. Он был почти таким же, как во сне, только выглядел немного старше. Хотя, надо признать, Ведищев относился к тому типу людей, которые и в двадцать пять, и в тридцать, и в сорок почти не меняются. Чуть выше среднего роста, широкоплечий, пожалуй, крупный, но поджарый, с густыми русыми волосами. Он всегда немного сутулился, но двигался легко и спортивно. Таким я помнила его, такой он стоял передо мной сейчас.
Пару секунд Олег молчал, думаю, просто сомневался, кто это перед ним, но потом стремительно пересек небольшое пространство от двери до моего стола и сел на стул для посетителей, точно так же, как это было во сне.
Я невольно отпрянула, когда он приблизился к столу. Еще я искала у него в руках коробочку с круглыми дырочками.
– Почему вы врываетесь без стука?! – ненатурально возмутилась я, чтобы хоть внешне навязать свою инициативу в разговоре. Мне было очень не по себе.
– Это ты врываешься в мою жизнь! По какому праву? – ответил он вопросом на вопрос. Его голос, от звука которого у меня все-таки побежали мурашки по спине, дрожал от напряжения. Кажется, он пытался не сорваться на крик. Между прочим, за пять лет совместной жизни муж ни разу не накричал на меня. Сейчас я имела все шансы услышать, как он это делает. Но почему?
– Я не видела тебя десять лет! – мой тон тоже был далек от светского.
– А не надо на меня смотреть! Прекрати мне угрожать!
– Угрожать? Ты спятил?
– Ты что дуру корчишь? Кто-то из твоих любовников позвонил мне и сказал: «Это тебе за Аллу!»
– Что «за Аллу»?
– То, что я на деньги влетел. На большие деньги! Слушай, сука! Если ты не прекратишь угрозы, я сверну тебе шею! – он встал со стула и навис над моим столом, приблизив свое гневное лицо к моему. Я даже уловила его родной запах. Это было еще хуже, чем от его слов. – Ты поняла? Если с моим сыном случится хотя бы грипп, ты – труп! Я убью тебя.
Не дожидаясь моей реакции, Олег резко развернулся и вышел, бросив дверь открытой. Я сидела на месте, вжавшись в свое кресло и хватая ртом воздух. Мне было просто очень больно. Сознание отказывалось осмыслить содержание разговора, а вот чувства ясно указывали: я провалилась во временную дыру и попала на десять лет назад. Только что Олег сообщил мне о том, что его любовница беременна.
В открытую дверь заглянула Ленка:
– Кто это был? Почему он орал? Это Сумкин? Мы снова сорвали заказ?
– Это не Сумкин, ты же видела, – я говорила шепотом, сил на нормальную речь не было.
– Но он так орал, что я подумала… Алка, тебе валидол дать?
– Нет, не надо. Это был мой бывший муж. Что-то у него не так, и вроде бы я виновата. Сон в руку, сон в руку…
– А ты виновата?
– Нет. Точно нет. Я не видела его десять лет, и, кроме того, у меня нет никаких любовников.
Я встала из-за стола, подошла к окну, открыла фрамугу и постояла немного, обдуваемая легким сквознячком. Потом подумала, что чего-то не хватает.
– Лен, дай сигарету!
– Ты же не куришь! – удивилась она.
– Не курю. Обычно, – уточнила я. – И свари мне кофе. И, Лен, слышишь? – она уже выскочила в приемную. Я повысила голос: – Найди мне чего-нибудь поесть, а то голова кружится! Не соединяй ни с кем, ладно?! Хотя если позвонит Маловичко из «Алхимика» – соедини. И еще…
– Слушай, ты, барыня, – Ленка возникла в дверях. – У меня не десять рук! Стой тут и кури. Остальное – потом. Поняла? И успокойся, мужья приходят и уходят, а секса хочется всегда.
Я улыбнулась, зябко поеживаясь.
Разговор с Олегом мне приснился. Не может быть такого разговора между нами. Это из другой оперы. Дымя возле окна, я невольно думала о бывшем спутнике жизни. Действительно, за десять лет он мало изменился. Сколько ему теперь? Мне тридцать пять, значит, ему – сорок.
Перед глазами было его лицо, знакомое до боли. Выпуклый чистый лоб говорил об уме, морщинка между бровей – о сомнениях, резкие линии, идущие от крыльев носа к уголкам рта, – о юморе и сарказме, капризная верхняя губа – об амбициях. Серые глаза были глубоко посажены и выражали все чувства, которые он испытывал в данный момент. Я не разучилась читать по его лицу, поэтому с точностью могла констатировать: Олег был в бешенстве. Из-за меня. Не слишком ли много чести для брошенной десять лет назад женщины?
Глава 4
Колька Летягин был вполне доволен собой. В жизни ему повезло всего один лишь раз, остального он добился сам. Повезло ему, когда мама родила Кольку красивым и обаятельным парнем. Было в нем нечто, сводившее с ума противоположный пол с самого детства. Колька принял этот дар судьбы и родителей, осознал его силу и научился извлекать из него прямую выгоду. Для начала он тренировался на матери, бабках и сестрах, выуживая из них игрушки, сладости, разрешение приходить домой позже одиннадцати и прочие мелочи, полезные в жизни ребенка и подростка. Позже занялся сверстницами. Девочки бегали за ним, как за Элвисом Пресли. В четырнадцать он совершил свой первый подвиг – соблазнил соседку из двадцать второй квартиры. Она была старше его лет на десять, и он получил все, что хотел.
Попозже Колька понял, что женщины могут пригодиться не только для секса. Они могут помочь симпатичному пареньку и материально. Нет, он стал не альфонсом, берите выше. Он стал брачным аферистом. Между прочим, это только звучит невинно. На самом деле после Колькиной работы, а это была именно работа, старухи оставались сплошь с разбитыми корытами. «Старухи» – это лишь так говорится. На самом деле российские старухи-пенсионерки не так уж и падки до молодого сочного мужского тела. Настоящими клиентками Летягина обычно были женщины около сорока: дети выросли и не мешаются под ногами, родителей зачастую уже нет, а у дамочек как раз бес в ребро! Неограниченный летягинский контингент обычно состоял в разводе. В России семьи не крепкие, а бабы крутые. И то ли потому, что бабы крутые, – семьи некрепкие, то ли потому, что семьи некрепкие, – бабы крутые. Но какой бы сильной ни была женщина, на скольких бы работах ни пахала и скольких бы детей ни подняла, Колька подход к ней знал. Чуял тем местом, где у нормальных людей располагалось сердце.
Последнее время Колька стал совершенствоваться в своей профессии. Теперь он брался работать и с молодыми девушками. Он больше не боялся вмешательства родителей. Наоборот, богатенький папаша гарантировал хороший гонорар после завершения хорошо проделанной работы. Вот например, последняя операция: Маша, дочь начальника управления по капитальному строительству города Гродина.
В этот паршивый городишко Колька приехал из столицы одного маленького автономного государства на юге, где окучивал горячих южных гордячек. Поработав, сколько это было безопасно, Колька решил поменять место дислокации и выбрал на этот раз местечко посевернее. К тому же получил он маленькое поручение от большого человека. Выполнить его было нетрудно, а отказаться невозможно. В случае отказа дорога через Кавказский хребет вообще будет закрыта. А тут всего и делов, что найти одного типа и передать ему папочку с документиками.
Конечно, Летягин сунул нос в бумажки, но ничегошеньки не понял. Чертежи были стопроцентным хреновым бредом, а формулы, похоже, – химические. Теперь что же, крутые интересуются колбами и пробирками? Бутан-мутан, пропан-папан… Хренотень. Может, наркота? Для наркоты вроде бы слишком сложно. Ничего не поняв, Колька успокоился. Не царское это дело – в химии разбираться!
Документы он передал по назначению. Правда, к самому названному типу не попал, но встретился с его доверенным лицом – серьезным армянином плотного телосложения в очках с золотой оправой. Армянин взял бумаги, заглянул поверх оправы и изменился в лице. Колька понял, что груз доставлен и можно заняться своими делами.
В Гродине Летягин быстренько окопался, прикинувшись мелким, но перспективным предпринимателем, торгующим крупами, привозимыми из окрестных колхозов. Потерся среди молодежи, походил на местные тусовки. И встретил девушку своей мечты. Машенька была прикинутой девочкой, раскованной, но Колька профессионально вычислил, что замуж ей невтерпеж. Есть такой тип девушек: у них нет проблем, гуляй – не хочу, но они уже перезрели. Тусовка приедается, хочется поиграть во взрослые проблемы. Колька и предложил Маше такую игру. Ради красивого Николая Маша оставила своего давнего ухажера, милого мальчика Петю, студента юридического факультета Гродинского университета. Петенькина мама не велела сынку жениться в ближайшем будущем, а вот Николай сделал Маше предложение, и она отправила Петю в отставку.
Свадьбу справили знатную. Колька тоже потратил кучу денег: купил невесте обручальное кольцо с маленьким, но чистым бриллиантом, дорогие белые туфли, много всего. Приличные деньги ушли на оплату услуг наемных работников, которым вменялось в обязанность изображать на свадьбе родственников жениха. Не отца и мать, это было бы опасно, вдруг напьются и ляпнут что-нибудь, как в дурном водевиле. Из деревни на свадьбу нагрянули дяди, тети, племянники и племянницы. Вот только друзей он не нанимал, а приглашал ребят, с которыми познакомился за те несколько недель, что прожил в Гродине. В итоге сумма вышла не шутейная. Колька не называл это тратой, он считал это вложением средств в свое дело. И был прав. Полученный куш оправдал расходы и сверху принес немалые прибыли.
